Я с трудом сглотнула. Обычно мне не делали предложения такого рода, особенно парни с телами, которые хорошо смотрелись только в набедренной повязке. Каждая частичка меня ощущала изгибы его мускулов, и мне приходилось сдерживаться, чтобы не смотреть туда, где заканчивалась его тропа сокровищ.

— Отлично, мы идем с тобой. — Моника схватила меня за руку и потянула к лестнице.

Я оглянулась, чтобы убедиться, что Джон Бой действительно следовал за мной. Увидев, что я смотрю на него, он подмигнул мне.

— Не могу поверить, что ты собиралась подняться с ним наверх одна! — прошипела Моника мне на ухо, заставляя посмотреть на нее.

— Я не собиралась, — прошептала я.

— Фу, я знала, что эта вечеринка — плохая идея.

Трей сжал ее бок, и она взвизгнула.

— Ты думаешь, что все это плохая идея.

— Часто подслушиваете, мистер Чапмен?

— Только в том случае, если Вы не пытаетесь дать всему этому хороший шанс, мисс Реми.

Я закатила глаза, хотя они и не могли этого видеть, потому что они провели остаток пути до второго этажа, продолжая свои шутки. Моя подруга, яростный либерал, любила затевать драки с ярым консерватором. Кажется, они редко разговаривали нормально, но ей это нравилось. Каждый раз, когда она говорила о нем, ее лицо сияло. Он наконец-то вытащил ее из темных облаков, под которыми она сидела, когда только перевелась, и теперь они были неразлучны.

Я же, в свою очередь, не была в отношениях и была бы так же счастлива, сидя дома и не имея на своем костюме чего-то липкого, пахнущего лакрицей. Нужно спросить у Трея про химчистку.

Мы добрались до второго этажа, где несколько пар целовались, а некоторые девушки фотографировались с лицом утки на свои телефоны. Тьфу. Трей повернул направо и остановился у первой двери.

Джон Бой неторопливо вошел следом за нами, его набедренная повязка все еще была на месте. Не то чтобы я надеялась, что она сдвинется…

— Ну, добро пожаловать в комнату Джона Боя, где происходит волшебство.

Он толкнул дверь, и я почувствовала запах грязных носков, смешанный с одеколоном. Комната была маленькой, с незастеленной двуспальной кроватью в углу, футоном напротив и единственным окном напротив нас. На полу валялись груды одежды, на стенах висели плакаты с изображением полуголых женщин и рекламой пива.

— Не могу поверить, что какая-либо девушка действительно трахнет тебя, увидев это место. — Моника скривила верхнюю губу, входя в крошечную комнату и уклоняясь от груды одежды.

— Некоторые девушки предпочитают небольшой беспорядок. Что ты об этом думаешь, Рыжая? — подмигнул Джон Бой.

— Рыжая? — Мои волосы определенно не были огненно-рыжими, и я не была одной из тех красных, которые отрицали, как Моника, утверждающие, что их волосы каштановые. Нет, мои волосы были грязноватыми, корни коричневыми и такими же кудрявыми, как щетка для мытья посуды.

— Да, ты знаешь, из-за того, что насквозь пропитало этот чудесный свитер. — Его взгляд упал на огромное красное пятно на моей рубашке.

Мои щеки вспыхнули и, вероятно, стали такими же красными, как и моя рубашка.

— Окей, может, ты прекратишь кадрить Мелани и дашь нам футболку? — застонала Моника. Трей стоял в дверях, скрестив руки на груди и качая головой.

— Придержи коней, Либ, сейчас принесу. — Джон Бой сделал несколько шагов к маленькому шкафу и открыл его. Внутри были только пустые вешалки и комод. Он открыл верхний ящик и вытащил темно-зеленую рубашку, бросив ее в сторону Моники.

Она поймала рубашку и развернула ее, держа перед собой, прежде чем скривить верхнюю губу.

— Серьезно? Ты ожидаешь, что Мелани будет ходить в этом?

— Что? Это очень мило. Обычно девушкам приходится делать гораздо больше, чем просто пролить на себя напиток, чтобы получить одну из моих рубашек.