Танцующий в темноте - Т. Мартин

— Не получится.

Он делает паузу.

— Грифф, ты идешь со мной. Мы переносим мою вечернюю встречу.

Он исчезает в коридоре, и моя грудь расширяется, когда я наконец делаю полноценный вдох. Что, черт возьми, это было?

Грифф ворчит, отодвигает свой стул назад, затем следует за Адамом.

— Черт возьми, — бормочет Феликс, качая головой.

Он бросает взгляд на Райфа.

— Что ж, нам нужно уходить. Сейчас.

— Да, — голос Райфа устрашающе спокоен.

Он все еще наблюдает за мной со странной, почти довольной улыбкой на лице.

— Я встречу тебя в главном здании.

Феликс переводит взгляд с Райфа на меня, затем вздыхает.

— Прекрасно. Неважно. Просто поторопись.

Он бормочет что-то еще, выходя из комнаты.

— Клянусь, — говорит Райф, посмеиваясь, — ты не перестаешь меня удивлять.

Мои брови хмурятся.

— Я ничего не делала.

— Наверняка так и кажется, не так ли? — он качает головой. — Стелла, ты можешь идти.

— Да, хозяин.

Я не поворачиваюсь, чтобы посмотреть, когда ее каблуки стучат по направлению к выходу.

— Снимай свою одежду.

У меня пересыхает в горле.

— Что?

— Ты слышала меня.

Он поднимается со своего места и ставит пустой поднос на пол, затем запрыгивает на стул.

— Первое правило моего секретаря: всегда слушай с первого раза.

Он протягивает руку, чтобы повозиться с чем-то на люстре.

— А, вот и оно.

Твердый металл ударяется о стеклянный стол в тот самый момент, когда я встаю. Я вожусь с застежкой на спине платья, когда понимаю, что это за предмет.

Цепь. Одним концом она соединена с люстрой. Внизу есть два наручника.

Платье падает на пол, колени трясутся.

Райф спрыгивает со стула и задвигает его обратно. Он кивает в сторону лифчика, затем смотрит на свои часы скучающим взглядом.

— Быстрее, прелесть. Мне нужно кое-где быть

Мой голос звучит тихо, когда я говорю:

— Конечно.

Я никогда не стеснялась быть обнаженной перед мужчиной. Но когда он оказывается тем же мужчиной, который фантазировал о том, чтобы сжечь меня прошлой ночью, и теперь ждет, чтобы заковать меня в цепи, нервы обвиваются вокруг костей и сжимаются.

Я позволяю лифчику упасть рядом с платьем, затем снимаю стринги, которые были так любезно предоставлены самими братьями Мэтьюзз.

— Ммм, действительно, прелестно, — оценивает Райф, обводя взглядом мое обнаженное тело сверху донизу.

Как только я наклоняюсь, чтобы снять свои черные туфли на высоких каблуках, он прерывает движение резким щелчком.

— Оставь их.

Он достает черную скатерть из шкафа в правом углу комнаты, кладет ее на стеклянную столешницу, затем похлопывает по материалу.

— Залазь.

Мои губы сжимаются в тонкую линию, но я быстро расслабляю их.

— Да… Хозяин.

Я заползаю на стол, колени скользят по гладкой скатерти, и жду следующей команды.

— Встань и разведи руки в стороны.

Я делаю, как велено. Мое тело напрягается, когда он застегивает холодные, тяжелые наручники на каждом из запястий, потирая кожу, которая все еще саднит с прошлой ночи. Он дергает за цепочку, пока мои руки не вытягиваются над головой, конечности прямые, как палки, и мой пульс учащается, дыхание становится поверхностным.

Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на дыхании.

— Видишь ли… — Райф проводит пальцем по моей лодыжке, его голос мягкий. — Прошлой ночью я не мог не заметить твоего отвращения к ограничениям.

Его холодный нос касается моей ноги, и он делает долгий вдох.

— Знаешь, я чувствую этот запах. Твой страх. Я должен сказать, — его пальцы поднимаются на сантиметр выше, вверх по бедру, и мои глаза распахиваются, когда он поглаживает киску, — это вызывает привыкание.