Верный шаг - Вида Вернер

— И что написать?

— Все, что посчитаешь нужным. То, что хотел бы сказать ему, если бы он был жив. Выплесни все: грусть, злость, разочарование. Легализуй свои чувства.

— Допустим, я это сделаю. И что мне с этим письмом потом делать? — Барт горько усмехнулся. — Отправить на небеса?

— Да что угодно! — воскликнула Дейзи. — Например, можно сжечь его.

— Не знаю… — Барт не представлял, что может помочь притупить его чувство вины настолько, что с этим можно будет жить. Вот если бы кто-то мог сказать ему, где именно он оступился в тот роковой день… Что он должен был сказать, какой шаг сделать, чтобы спасти Зои. Может быть, тогда он бы достиг той самой пресловутой завершенности.

— Сделай это, Барт, — продолжила настаивать Дейзи. — Может, хотя бы кошмары перестанут сниться.

— О чем ты? — Бартоломью удивленно приподнял бровь. Он никогда не рассказывал ей ничего о своих снах.

— Ты говоришь во сне, — пояснила она.

Сложно что-то скрыть от человека, спящего с тобой в одной постели.

— И что же я говорю?

— Ну, обычно что-то о том, что ты «слушаешь»…

Барт отвел глаза и пожал плечами.

— Понятия не имею, что бы это могло значить.

Дейзи посмотрела на часы. Похоже, их время вышло. Психотерапия вообще штука жестокая. Во время сеанса человека раз за разом вынуждают вываливать свои эмоции на белый свет, а по окончании часа, когда он уже вытряс из себя достаточно негатива, ему говорят: «Все, наша встреча окончена, увидимся в следующий раз», и после этого он чувствует себя еще более разбитым, чем раньше.

Отбросив подушку в сторону, Бартоломью поднялся на ноги. Дейзи тоже встала.

— Увидимся вечером у меня, — сказал он, прикасаясь к ее распущенным волосам, медленно пропуская их через пальцы.

Шагнув к нему, Дейзи поцеловала его в губы коротким дразнящим поцелуем.

— Я уже жду вечера, — прошептала она ему на ухо.

Барт улыбнулся. Вот она — его новая причина просыпаться по утрам. Когда Дейзи была рядом, он, пусть и ненадолго, переставал горевать о потерях. Вместо этого ему хотелось радоваться тому, что он приобрел.

Попрощавшись, Бартоломью вышел в коридор. Двигаясь к лестнице, он услышал чьи-то шаги за спиной и обернулся. Коллега Дейзи, Энтони Томас, как раз входил в ее кабинет. Мужчины находились на довольно далеком расстоянии друг от друга, но Дикинсону показалось, что Томас тоже успел заметить его. Однако вместо приветствия Энтони Томас отвернулся, и взгляд его Барту не понравился. Его глаза были прищурены, брови опущены вниз, губы сжаты в тонкую полоску. Бартоломью нахмурился. Если бы он не был уверен, что ничего плохого ему не сделал, то мог бы заподозрить, что Томас по какой-то причине испытывает по отношению к нему злость. Можно было бы даже пойти и спросить его об этом напрямую прямо сейчас. Зазвонивший телефон прервал мысли Барта.

— Чего тебе, Роби? — спросил он, поднеся трубку к уху.

— Дуй назад на рабочее место. Коннорс устраивает собрание отдела.

— Иду, — отключив звонок, Барт замешкался и бросил еще один взгляд на пустой коридор, но все-таки шагнул в сторону лестницы.

Коннорс любил проводить совещания, собрав всех в кружок в центре офиса. Он, совсем как заправский футбольный тренер, всегда долго и воодушевленно говорил о командном духе, о целях и миссии отдела переговоров. Но в этот раз у этой речи был довольно банальный и печальный итог — премия за второй квартал этого года им не светит, потому что руководство недовольно работой всего отдела. По комнате прокатился разочарованный гул голосов коллег. Барт не сомневался, каждый из них выкладывался в полную силу. Но не всегда этого бывает достаточно.

— Есть и хорошие новости, — продолжил Дерек, прерывая ворчливые возгласы ребят. — Дикинсон снова будет в строю уже в конце этого месяца. Мне сообщили, что его реабилитация завершится двадцать второго сентября.