Сплит (ЛП) - Дж. Солсбери

Лукас крепче прижимает Сэм к своей груди, так сильно, что ей приходится сжимать его бицепсы.

Хорошо. Сообщение получено. Он хочет ее. А я прерываю их.

Неприязнь кипит у меня под кожей.

— Скажи ей, что я занята, прикрой меня. — Ее рука скользит по его плечу, перебирая волосы, что привлекает его внимание.

— Да, конечно. — Любой предлог, чтобы уйти, но я недостаточно быстра.

Он почти яростно дергает ее за косичку, наклоняя голову, прежде чем прижаться губами к ее губам. Я поворачиваюсь, но не раньше, чем становлюсь свидетелем извращенного соединения их влажных и жадных языков.

Мое сердце колотится от непрошеного гнева. В миллионный раз я пытаюсь убедить себя, что Лукаса, которого я знаю, не существует. Что он уже не тот человек из закусочной, потерявший свою маму. И не тот, кто улыбается самым невинным шуткам, называет меня «мэм» и краснеет, когда я на секунду задерживаю на нем взгляд. Этот человек — кто-то другой.

Так что к черту его. К черту их обоих. Мне не нужно это дерьмо. Я переезжаю в Орегон, черт возьми!

На полпути к барной стойке я борюсь с желанием вернуться назад, вырвать волосы Сэм клочок за клочком и скормить ей, когда кто-то цепляет меня за руку.

— Эй, притормози, Турбо!

Я смотрю на ухмыляющегося Дастина.

Он окидывает меня ленивым взглядом.

— Куда это ты так спешишь?

Черт! Дастин здесь, и менее чем в нескольких метрах его недо-подружка трахает в рот моего… э-э… другого парня!

Будь я хоть наполовину такой сукой, какой хотела бы быть, то привела бы его прямо к ней, но это не так. Кроме того, Лукасу позволено целоваться с кем угодно.

Я перевожу дыхание и успокаиваю его.

— Работаю. — Я указываю на свой фартук.

— Ни хрена себе. — Он показывает почти пустую пивную бутылку. — Захвати мне еще одну. — Его тяжелые веки, раскрасневшиеся щеки и влажный рот указывают на то, что он, вероятно, не нуждается в еще одной. — Пошевеливайся. — Он улыбается, как будто приказы заводят его.

— Неважно, это твое похмелье.

Я тянусь к бутылке, но он поднимает ее выше. Смотрю на него, не понимая, что происходит, и снова беру ее, но он хватает ее так, что я до нее не дотягиваюсь. Мудак! С последним вздохом прыгаю, чтобы схватить ее, и он двигается так, что мое тело врезается в его, грудь к груди, живот к животу.

Его руки обвиваются вокруг моей талии, прежде чем я успеваю найти опору, и его рот касается мочки моего уха.

— Ах, наконец-то. Скучал по ощущению тебя в своих объятиях, Шай.

Он что, издевается?

Я наклоняю голову и говорю ему прямо в ухо:

— Ты ведь не скучал по мне, когда трахал мою лучшую подругу, Дастин?

— Конечно скучал. — Он обнимает меня крепче. — Я хотел тебя, но ты ушла. Она была заменой, пока ты не вернешься.

— Ты болен. — Я пытаюсь отстраниться, но он не отпускает меня. — Отпусти меня.

— Нет. Пока ты меня не поцелуешь.

— Отвали. — Я пихаю его снова, но ста восьмидесятисантиметровый придурок, который целый день таскает мешки с кормом, слишком силен.

— Один поцелуй, Шай. Я не скажу Сэм, обещаю. — Он опускает свои губы к моим, и я поворачиваю лицо, чтобы он пускал слюни на мою щеку. — Боже, даже у твоей кожи такой же вкус.

— Отвали к чертовой матери! — снова толкаю его, но он держит меня так крепко, что я не могу вдохнуть полной грудью.

Мои глаза отчаянно ищут помощи, но шум бара в сочетании с тем, как он держит меня, не будет выглядеть чем-то большим, чем пара, обнимающаяся на танцполе, пьяная и покачивающаяся под музыку.

Он утыкается носом мне в шею, и влажный жар его языка омывает мое горло.

— Пожалуйста. — Я пытаюсь просунуть руки между нами, чтобы оттолкнуть его. — Дастин, прекрати…

Его тело отрывается от меня. Сила инерции швыряет меня на пол. Боль пронзает колено. Ладони жжет от шлепка об пол, но это помогает смягчить падение.