Нарушенное обещание (ЛП) - Монтегю Джеймс

— До каких пор? — Я чувствую, как нарастает паника. — Мы так не договаривались, Лука. Предполагалось, что мне предоставят мою собственную квартиру, так что нам не обязательно оставаться здесь вместе…

— Пока Братва не будет вытеснена с территории. — Он шагает ко мне, с жестким блеском в его зеленых глазах. Он выглядит таким же красивым, как всегда, иногда я предательски думаю, что он выглядит наиболее привлекательным, когда он такой, холодный, злой и почти устрашающий, но твердый и высеченный, как будто сделан из гранита. Этот жесткий и холодный мужчина обжигает, только когда дело касается меня, и немного смягчается, только когда мы соприкасаемся. Но я не могу так думать. Я не могу думать о нем так, чтобы это могло заставить меня хотеть его еще больше, ослабить бдительность, испытывать к нему неосторожные чувства и даже ненависть. Я не могу позволить себе смягчиться по отношению к этому человеку, который теперь стал еще более могущественным, чем раньше, которому, возможно, придется быть и совершать еще более ужасные вещи, чтобы удержать власть.

— Сколько времени это займет? — Мой голос дрожит так сильно, я пытаюсь сдержаться, и скрыть это. Я не хочу, чтобы Лука знал, как я боюсь… его, их, всего этого, но я не могу остановить это.

Он беспечно пожимает плечами, как будто это не имеет значения.

— Кто знает? Недели? Месяцы? Года? Я не могу знать ответ на этот вопрос, София. Они потерпят поражение, когда поймут, что не могут победить, и не раньше. Виктор так просто не сдастся.

Меня охватывает паника. Я чувствую, как мое рациональное, логическое мышление ускользает перед лицом того, что меня будут держать фактически пленницей в этом пентхаусе, каким бы роскошным он ни был, в течение неопределенного количества времени.

— Нет! — Восклицаю я, качая головой и отступая назад, пытаясь установить некоторую дистанцию между нами. — Ты обещал, ты сказал мне, что если я выйду за тебя замуж, я буду в безопасности, что…

— Ты будешь, — терпеливо говорит Лука, но я слышу, как это исчезает из его тона. — Со временем.

— Но ты не можешь сказать мне, сколько потребуется времени! — Я тяжело сглатываю, чувствуя, как комок в горле набухает и душит меня. — Росси не смог даже защитить свою жену, и теперь ты хочешь, чтобы я чувствовала себя в безопасности, когда ты говоришь, что я даже не могу покинуть эту квартиру?

— Росси теперь не дон! — Громыхает Лука, делая два шага ко мне. Прежде чем я успеваю хотя бы попытаться кинуться к нему, он подхватывает меня на руки, как будто я вообще ничего не вешу, в стиле новобрачной. Ирония этого не ускользает от меня, и я извиваюсь в его объятиях, пытаясь освободиться, пока он несет меня вверх по лестнице. На полпути мне почти удается высвободиться, и Лука разочарованно рычит, от звука которого у меня по спине пробегают мурашки, что не совсем неприятно.

Что, черт возьми, со мной не так? Почему эти ссоры меня заводят? Я не завожу его специально, или это так? Гнев Луки одновременно пугает и возбуждает меня, и я этого не понимаю. Как будто часть меня хочет, чтобы он взял все под свой контроль, как в ночь перед нашей свадьбой, чтобы заставить меня чувствовать то, что я не могу позволить себе чувствовать с ним.

— Так тебе и надо, если я уроню тебя с этой лестницы, — рычит Лука, ненадолго ставя меня на землю. На мгновение мне кажется, что он позволит мне пройти остаток пути пешком. Вместо этого он просто снова поднимает меня с ног, перекидывает через плечо, так что я оказываюсь у него на спине, смотрит на блестящую деревянную лестницу и снова начинает свой подъем.