Ты все поймёшь, когда его не станет - Татьяна Семакова (2022)

— Пропал один парень из охраны мужа. Точнее, я понятия не имею, пропал, сбежал или труп. И хочется уточнить хотя бы последнее.

— И давно?

— Судя по слою пыли в его квартире — наверняка примерно в то время, когда убили мужа.

— Если никто не забрал — уже кремировали.

— И как быть? Забирать его, на сколько мне известно, было некому.

— Фото есть?

— Лет эдак пятнадцать назад.

— Мощно, — крякнул следователь. — Но сойдёт. Хватай и дуй в морг, я сделаю звонок. Спросишь Монахова Артура, — я поехала на квартиру Влада за армейским альбомом, но не успела даже доехать, как перезвонил Беседин. — Отбой, парень заболел. Остальные не такие общительные.

— Черт, — буркнула и отключилась, резко развернувшись на светофоре через две полосы и заметила в зеркало, что ещё одна машина повторила мой манёвр. — Какого… — проворчала и набрала Марка.

Он не ответил, а я старательно всматривалась в зеркало, но номера увидеть так и не удалось. На очередном повороте машину из вида я потеряла, поплутала немного по городу, но заметить ее вновь так и не удалось.

— Совпадение, — сказала вслух, сама себе не поверив, заехала к Владу на квартиру, забрала армейский альбом, сунув его в пакет, найденный на кухонном столе, и поехала домой снимать ненавистные туфли.

Вместе с туфлями на пол полетело платье и шляпа, я прошлепала босыми ногами на второй этаж и влезла в очередную футболку Саши, устроившись на кровати. Погода начала портиться ещё по дороге, небо хмурилось, как будто отражая мое настроение, а через пару минут влил настоящий тропический ливень, а по моим щекам покатились слёзы. Я обняла себя за колени и решила всецело посвятить себя меланхолии, разглядывая фотографии из альбома. Его дом, его вещи, коробка эта под кроватью — все нагоняло тоску. Я скучала по нему. Бесконечно представляла себе, какими могли быть наши отношения, будь он откровенен. Будь я откровенна. Я не могла понять его поступков, не могла принять, осмыслить. Я так сильно хотела получить ответы на свои вопросы, что не смогла усидеть на месте. Оделась и выбежала на улицу, под ливень, вымокнув до нитки даже не успев достигнуть машины. Завела мотор, стуча зубами, включила обогрев салона и поехала на кладбище.

Из будки охраны на меня посмотрели с недоумением, но ворота открыли и я проехала почти к самой могиле. Дождь почти закончился, я вышла из машины, окунувшись в мелкую морось, прошла за ограду, опустилась на колени и начала руками собирать размытую из-под цветов землю. Молча, методично, отрешенно, как будто приехала именно за этим. Задавать вопросы в пустоту показалось невероятно глупым, когда с цветами было покончено, я посмотрела на свои руки и нервно хохотнула: появилось ощущение, что я закапывала его.

Поднялась, растирая грязь, поискала глазами лужу, а нашла Марка, хмуро смотрящего на меня. Опустила руки и промямлила:

— Чертов ливень.

— Пойдём, — сказал мягко и протянул руку, делая осторожный шаг навстречу. — Я поведу.

Открыл переднюю пассажирскую дверь, подождал, пока я сяду, положив руки на колени, пристегнул меня и захлопнул дверцу, через несколько секунд устроившись за рулем. Довез до дома, въехал через ворота, открыв с кнопки на брелке, прошел со мной в дом и помог разуться, не проронив больше ни слова. Я сразу пошла в душ, долго смывала землю, отогрелась и пришла в себя, почувствовав идиоткой. Напялила чистую футболку, сухие шорты и спустилась вниз, пряча взгляд.

— Чертов ливень, — скривился Марк, включив электрический чайник. — А я приехал спросить — чего звонила-то? Я был несколько занят.

— Что-то случилось?

— Да хмырь этот заметил меня. И сразу за пушку, нет бы просто газу поддать. Вот что за люди? Машину пришлось менять, больше за рулем никаких разговоров, отвлёкся.

— У него был пистолет? — округлила глаза, а он пожал плечами:

— У кого его нет?

— У меня, например.