Разрушь меня - Слава Соло (2020)

Сказать по правде, сейчас, когда Матвей отдалялся от меня, я чувствовала горечь, но и облегчение одновременно.

Самое трудное – контролировать себя, когда он находится в непосредственной близи от меня. Когда он мне улыбается, так, словно мы заговорщики, чуть наклоняясь вперед. Когда делает гримасу боли от того, что я говорю какую-нибудь глупость. Когда он будто бы невзначай дотрагивается до моего плеча… Таких мелочей великое множество, и я тут же начинаю себе что-то надумывать, тут же «дружить» с ним становится просто невыносимо.

Но сейчас мы будем видеться куда реже. Пусть пишет смски, звонит, – все это сохранит нашу связь, но не сделает ближе, не вернет меня опять к состояниям, когда хочется вывернуть душу наизнанку перед ним. А это было бы очевидной глупостью. Стратегической ошибкой. Каким бы дилетантом я не была в отношениях, но точно знаю, что вешаться на шею к парню – неприемлемо.

Юлька чуть шевелится, и смотрит в мою сторону. Я деланно заискивающе улыбаюсь, и она не выдерживает, – тоже прыскает.

А потом вытаскивает один наушник и протягивает его мне.

Ненавижу русский рок. Вот прям не моя музыка.

Но виду не подаю, принимаю эту лавровую ветвь, и засовываю в левое ухо, ложась к Юльке на плечо.

Глава 11. Непутевая

Иркин муж, Саша, встречает нас на автобусной остановке в Копылово. Я едва ли не вываливаюсь ему под ноги на пыльную дорогу, спотыкаясь на неровных ступеньках автобуса.

– Ну ёж ты, чё такую непутевую привезла, Юльк? – ржет Саша.

Я смотрю на него, пытаясь показать степень своего недовольства знакомством, но спустя несколько минут понимаю, что всё это бесполезная затея.

Сашка – обычный русский деревенский мужик. Это наиболее подходящее описание для него. Белые, почти бесцветные волосы, такие же глаза, светлая кожа, старая кепка и потрёпанный джинсовый костюм. Он уверенными движениями закидывает в багажник своей Лады наши сумки и садится на водительское сиденье.

Мы с Юлькой размещаемся на задних, и я продолжаю изучать Сашу, пока они перебрасываются между собой какими-то шуточками о семье.

Честно сказать, про таких людей я только читала у русских классиков, описывающих деревню, но никогда не видела до этого.

Саша меня, можно сказать, гипнотизирует, я никогда не думала, что люди могут держать себя так… Просто.

Он говорит первое, что приходит ему на ум, вообще не фильтруя «базар». Просто поток сознания. Мне кажется, что и живет он примерно так же, одним мгновением, несмотря на то, что у них с Ирой двое детей, как я понимаю из разговора.

Во дворе нас встречает огромный брешущий алабай за неровным деревянным забором. Я наотрез отказываюсь войти на территорию, пока Саша, откровенно смеясь, не идет привязывать собаку возле будки.

Кажется, Ирин муж тоже находит меня странной и нетипичной, но в отличие от меня, он ничего не анализирует, а просто понимающе хмыкает, со словом «городская».

Обитый белой вагонкой одноэтажный дом, оказывается довольно просторным внутри. Три большие комнаты: детская, гостиная, объединенная с родительской, и примыкающая к ней кухня. Обстановка простая донельзя. В подобных домах я бывала уже в Ласточкино. Коричневые ковры, которые давно следовало бы заменить, набор разномастных тапок в прихожей, мебель не сочетающаяся между собой, и с другими предметами интерьера. На комоде стоит парочка сувениров с надписями «Алушта, 2001» и фотографии счастливого семейства на отдыхе.

Ваня и Арина, Юлины племянники, оказываются очень милыми детьми, тут же устраивают мне экскурсию по дому и хвастаются своими сокровищами-игрушками. И мне тут же становится совестно за то, что не додумалась ничего купить в подарок.

– Ир, – осторожно захожу на кухню, предвкушая неловкость.

– Ммм? – отзывается хозяйка, делающая несколько дел одновременно в своем кулинарном царстве.