— Я же Аниного отца за своего принимал. Хотел быть ему настоящим сыном. Достойным наследником.

Меня накрывает чувством непередаваемой нежности к мужу. Только я еще не решаюсь об этом говорить вслух. Мы очень похожи. Оба делали то, чего хотели от нас окружающие.

— Так тебе лучше, — решаюсь я.

— Алин, я как будто натянул костюм не по размеру, — выдыхает он, — дело было даже не в Ане. В том, что я выбрал неверную предпосылку: жить только для других, забивая на себя.

Я замираю. Значит, я поняла все верно.

— Поэтому стерва мной беззастенчиво пользовалась.

Вздыхаю. Аня все еще хочет его обратно. Я чувствую это по волне негатива, которая даже спустя месяц не думает утихать. Мне кажется, чем счастливее выглядим мы с Даниилом, тем сильнее Аня мечтает сделать нам гадость.

Мы с Даниилом останавливаемся перед лестницей дорогого кафе.

Это первый раз с начала нашей совместной жизни, когда мы посещаем общественное место. Я напрягаюсь. Не думаю, что муж решил устроить свидание. Он достаточно изобретателен, чтобы создать романтическую обстановку и дома.

Даниил поправляет на мне шарф.

— Алин, ты ведь не передумала на счет сцены?

Я поджимаю губы, но потом вспоминаю о всех тех приятных моментах, которые доставило мне обучение. Я не готова отступать. Отрицательно качаю головой.

— Тогда мы идем на встречу с блогерами.

Я делаю шаг назад.

— Какими?

— Канал на ютьюб, — он по-прежнему держит меня за шарф. — Вот не жалею, что раньше не сказал. Ты бы сбежала.

Я беру себя в руки, потому что меня злит то, что Даниил на самом деле прав. Он уже изучил меня, хоть я и старалась быть с ним максимально осторожной.

— Пойдешь? — он приподнимает бровь.

Я молчу. Сейчас меня очаровывает то, как тонко муж меня чувствует. Он удивительный.

— Если ты считаешь нужным. Дань, но сначала один вопрос.

Он кивает.

— Зачем?

— Алин, мир шоу-бизнеса это связи, — муж прислоняется ягодицами к кованым перилам и я снова оцениваю, что джинсы идут ему куда больше брюк. — Знаешь почему Верховский? Преподаватель Консерватории, а не мужик со студии?

— Нет.

Это действительно важный момент.

— За нас никто не возьмется. Мы как прокаженные сейчас.

Вскидываю голову. Может не стоило этого говорить? Но глаза Даниила блестят как-то очень вдохновенно, и я молчу. Хочу услышать то, что он дальше скажет.

— Алин, — он берет мое лицо в свои ладони. — Я и не такие проблемы решал. Помнишь, из директора автомойки я стал наследником миллионера? Я смогу. Если закрыта одна дверь, всегда открывается другая. Сколько групп поднялись просто благодаря тому, что обычные люди их слушали, вопреки даже сопротивлению радиостанций. Понимаешь меня?

Я кладу свои пальцы поверх его ладоней.

— Причем тут ютьюб?

— Настало время сказать свое слово. Я ждал пока Роман тебя подтянет. Люди жаждут узнать, как мы поживаем. Лютов как мог следил за тем, чтобы лишней информации о нас не было. Я думаю, пауза в месяц отлично подогрела интерес. Я собираюсь сделать анонс.

«Он же рекламщик», — как-то некстати вспоминаю я.

— О том, что создаешь настоящую звезду? — упавшим голосом заявляю я.

— О том, что я наконец нашел что-то стоящее, — Даниил легонько щелкает меня по носу. — И ты — смысл жизни, которая началась у меня после аварии.

Его тон меняется на более серьезный.

— Я правда когда на перекрестке в грузовик въехал, лежал и думал, что это конец. Алин, ты не представляешь, как я жалел тогда обо всем, что в моей жизни было. Я себе слово дал, если выпутаюсь, сделаю чудо. Я решил это будет чудо для тебя.

— Я согласна, — проговариваю скороговоркой.

Пока мы раздеваемся в фойе, я жутко нервничаю, и чтобы немного успокоиться, проверяю телефон.