Круги на воде - Алеата Ромиг (2023)

Она репетировала свою речь сотни раз, но ничего хорошего не выходило. Она так и не придумала, как сказать им, а точнее — ему, что она вылетела. Не важно, что она скажет — четвёртого семестра в Гарварде в её жизни не случится. Она не была похожа на своего отца и других его детей. Может, мир бизнеса и всё, с чем это связано, был в её генах, но не в сердце. Никогда не был.

Может она пошла в мать?

Жизнь вне стен завышенных ожиданий, кусочек времени, когда она может быть собой, а не чьей-то дочерью или сестрой, возможно — той, которой себя ещё не знала, — вот где можно было обнаружить её мечты. В мире было много того, что ей незнакомо. Были люди, свободные делать собственный выбор и следовать своим путём, в соответствии с их собственными желаниями.

У неё были желания, такие, которые она не могла озвучить, словно они были неизвестной её частью, которую ещё надо открыть. Эти мысли возникали всё чаще и дошли до точки, когда идея превратилась в ненасытное желание.

Так как направление её образования было выбрано отцом, её способность концентрироваться сошла на нет, а амбиции так и не появились. Всё провалилось. Вместо того чтобы попросить помощи, она сдалась неизбежному, и теперь её присутствие в Гарварде закончено.

Натали ахнула, когда машину занесло на слякотной дороге. Её отбросило вперёд, но ремень безопасности оттянул её назад. Это было метафорой её жизни: каждая попытка освободиться встречала деликатное, но твёрдое напоминание, что кокон безопасности вокруг неё создан для её же пользы. Для неё было определено место, и она должна была в нём находиться.

— Извините, мисс Натали, — сказал пожилой водитель, продолжая цепко следить за дорогой и потоком машин. — Движение всё хуже.

Она не ответила. Ей было наплевать на движение. В данный момент в топ-листе её мыслей был перелёт до Ниццы с пересадкой в Мюнхене и ожидающий её там разговор.

Тротуары за окном, обрамлённые снегом, представляли собой простые полосы из мокрого, покрытого солью асфальта. Пешеходы ёжились в своих шапках и пальто, и Натали представляла хруст под их ботинками. Это было несложно, под её ногами пол тоже был усеян крошкой.

— Мисс, мистер Роулингс всё забронировал для вас. Вылет первого рейса через полтора часа, но пробки всё осложняют. У меня ваш паспорт и посадочные талоны. У вас статус упрощённой проверки в аэропорту, но всё же придётся поторопиться. Они рекомендуют для международных вылетов…

Поторопиться. А если она не станет? Что, если она опоздает?

Её профессор по психологии мог бы высказать догадку, что опоздание на самолёт было в планах Натали с самого начала. По этой причине она откладывала сборы чемодана и не была готова, когда за ней пришла машина. Менее догадливый наблюдатель сказал бы, что она задержалась, потому что слишком долго прощалась с друзьями, однокурсниками и соседями по комнате.

Они знали то, что не знала её семья.

Натали также знала, как будет переживать мама, если Нат не приедет провести время с семьёй. Выбор казался Нат несправедливым: поехать на выходные и всех расстроить или не поехать с тем же результатом. В любом случае стресс от её провала будет ещё одной строчкой в списке расстройств её родителей периода взросления Нат.

Она подумала о матери, кажущейся хрупкой, будучи сильной. Она говорила спокойно, но её всегда слышали. Клэр Роулингс отличалась от властного отца Натали, как день от ночи, но, несмотря на это, мать каким-то непостижимым образом представляла собой реальную силу.

Натали задумалась. В таком случае — если мать была силой — почему Натали сейчас едет на Рождество во Францию? Ведь мама ненавидела холод.

С тех пор, как они выехали из кампуса, мягкий, холодный туман за окнами рассеялся, сменившись сначала ледяной крупой, а потом огромными снежинками. Каждая трансформация ещё больше скрывала послеполуденное солнце. Даже мигающие фонари вдоль улиц не могли наполнить Нат праздничным настроением.