Соперники - Ася Федотова

Сегодня разбираем Ахматову. Домашним заданием было выучить стихотворение. Полный швах. Выбрала самое отдаленное от любовной лирики, потому как эту тему сейчас совсем ворошить не хочется. Больно.

— Он возвращается в субботу — шепчет на ухо подруга, когда у доски вещает Аксенова. — Как раз к моему выступлению успеет.

Понимаю, речь о Стафиеве. Мельком оглядываюсь на Девлегарова и ловлю момент, когда тот впопыхах отводит глаза.

— Насовсем? — шепчу в ответ.

— Не говорит — тут же сникает.

Тем временем Аксенова заканчивает бормотать и садится на место.

— Так, Осипова, Томилина, кто из вас следующий? А то я смотрю, вы сегодня больно разговорчивые.

Можно? — в порыве Таня тянет руку. — Очень хочу стихотворение прочитать.

Блин, как будто, пилюль радости наглоталась.

Выходит к доске, расправляет воротник на черной блузе и, уставившись на стеллажи позади парт, громко отчеканивает:

Вечером

Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На блюде устрицы во льду.

Он мне сказал: «Я верный друг!» И моего коснулся платья. Так не похожи на объятья Прикосновенья этих рук.

Так гладят кошек или птиц, Так на наездниц смотрят стройных… Лишь смех в глазах его спокойных Под легким золотом ресниц…

Смотрю на нее завороженно, на глаза, съедаемые болью, на их странный блеск. А в классе повисла тишина. Немая. Ни смешков, ни шепотков.

— Твою мать — раздается протяжный глухой возглас Девлегарова.

— Что, прости? — вежливо интересуется Таня, прерываясь.

— Не прощаю — резко выплевывает с долей сарказма. — Покороче не нашла что ли?

— Тимур, выйди из класса — ледяным тоном вмешивается учительница.

— Это почему? — ухмыляется, изображая идиота.

— Выйди, я сказала — повышает тон.

— Да, пожалуйста — заявляет тот.

Девлегаров с грохотом отодвигает стул, сгребает вещи в рюкзак и ленивой походкой топает к выходу, по пути задевая Таню плечом, как бы случайно, а затем с размаха хлопает дверью.

Таня жмурится от резкого звука, а затем продолжает:

А скорбных скрипок голоса Поют за стелющимся дымом: «Благослови же небеса — Ты в первый раз одна с любимым».

Она заканчивает, и бегло осматривает класс. Учительница тяжело вздыхает, перекладывая ручку из одной ладони в другую

— Ладно, Осипова, я хоть и просила постараться без любовной лирики, но все же ты прочитала очень хорошо. Пять.

Таня довольно морщит нос и садится на место.

Инцидент с Тимом она предпочитает не обсуждать. А после учебы просит съездить с ней в торговый центр, чтобы помочь выбрать платье на вечер после выступления. Ну, раз сам Стафиев приедет, подвести подругу не могу. И хоть у меня запланирована подработка, соглашаюсь.

После удачной покупки серебристого вечернего платья, больше похожего на шикарную ночную сорочку в пол с перекрестными лямками на оголенной спине, движемся в сторону фуд-корта, чтобы немного перекусить, но по пути в одном из застекленных ресторанов замечаю Тину.

Она сидит напротив какого-то мужика, который гладит ее протянутую на столе руку. Таня прослеживает за моим взглядом и охает.

— Ого, вот это поворот! — цокает языком подруга. — Ты знаешь этого мужика? — кивает головой в сторону соседа Тины.

Я щурюсь, пытаясь сообразить.

— Нет, а кто это?

— Это отец Макса. Ты разве не видела его никогда? А эта девчонка кого-то мне напоминает — приглядывается Таня, пока я стою ни живая, ни мертвая.

— Это та самая Тина.

Глава 31

МАКС

JC Stewart — Have you had enough wine

Все никак не могу забыть растерянный, даже олений взгляд Риты, когда я наткнулся на нее в коридоре после разговора с Земфирой.