Чешир - Саманта Лавлок (2022)

— Я в порядке. Бенни весь урок пыталась просверлить мою голову, а когда я спешила уйти, включился мой ген неуклюжести, и я споткнулась о собственные ноги. Приземлилась на задницу на глазах у всех. Хорошее начало. — Потянувшись вверх, я стягиваю резинку с хвоста, позволяя длинным платиновым волнам беспорядочно рассыпаться по плечам. Как занавес. Или щит.

— Не-а, — пренебрежительно пожимает плечами Финн. — Так бывает. Через тридцать секунд появится следующая порция сплетен, и твой бесславный уход станет старой новостью. А эта история с Бенни? Это просто она. Ты привыкнешь.

— А что, если я не хочу привыкать? Эта девушка очень странная — словно какой-то серийный убийца.

Мы идем в тишине несколько шагов, пока Финн не щелкает пальцами.

— Я точно знаю, что тебе нужно, — радостно восклицает она.

— О, да?

— Да. Нам будет очень весело. Увидимся позже в общежитии. — Финн слегка толкает меня плечом, прежде чем уйти на следующий урок. Она довольно взволнована, что сразу же заставляет меня подумать, что я пожалею об этом.

***

— Ты уверена, что это хорошая идея? — Может быть, из-за того, что произошло сегодня утром, или из-за последних нескольких недель, или из-за этого небольшого ощущения, что мне нужно что-то большее, я позволяю уговорить себя пойти куда-то этой ночью.

Теперь я оказываюсь здесь, в очереди у входа в бар кампуса, поеживаясь от сырой зимней прохлады. По крайней мере, я уступила ворчанию Финн и оставила волосы распущенными, так что они дают хоть какую-то защиту от холода.

Однако черные сапоги на высоком каблуке на моих ногах ничего не делают, чтобы согреть меня. Начинаю беспокоиться, что могу потерять палец от обморожения, если нам придется простоять здесь еще долго. Не помогает и то, что я чувствую себя незащищенной не только перед стихией, но и перед оценивающими взглядами всех людей, стоящих в очереди вместе с нами.

Выцветшие джинсы с низкой посадкой делают мой зад классным, по крайней мере, по мнению Финн, а черный кожаный корсет с халтер-топом, который та настояла, чтобы я взяла, подчеркивает мою талию и высокую круглую грудь. Часть меня чувствует себя немного крутой, а другая чувствует, что мне следует прекратить играть в переодевания и вернуться в нашу комнату заниматься.

— Конечно, я уверена. Ты выглядишь сексуально, — уверяет меня Финн сквозь стучащие зубы, и я хмыкаю.

— Готова поспорить, что я похожа на мороженое. — Я топаю ногами, пытаясь понять, чувствуют ли они еще что-то. — Сколько нам еще ждать здесь? — После того паршивого утра, которое у меня было, Финн решила, что ночь вне дома — это именно то, что доктор прописал. Не буду врать — это звучало как лучшая идея в нашей уютной теплой комнате в общежитии.

Когда моя сестра еще жила дома, я помню, что она постоянно выходила на улицу с подругами в неподходящих по погоде нарядах. И злостно высмеивала ее за это, а теперь вот сама мерзну, стоя полуголая посреди зимы, ожидая, пока попаду в какой-то бар, в который, наверное, все равно не хочу попасть.

Наконец, очередь начинает двигаться. Через несколько минут мы оказываемся внутри, и меня обстреливают стробоскопические цветные огни и глубокий бас, от которого мои сердце бьётся о ребра.

— Святое дерьмо! — Не думаю, что Финн слышит меня из-за музыки, но мое выражение лица, должно быть, само говорит обо всем, потому что она смеется над моей реакцией. Я потрясена тем, что вижу что-то настолько современное в кампусе, где остальные здания выглядят, словно они из средневековой Англии.

В Уиттиере тоже была студенческая пивная — маленькая, мрачная, с дерьмовой звуковой системой и жесткими, неудобными стульями. Но это место выглядит так, будто его перенесли прямо из сердца Нью-Йорка.

«Андеграунд» — это не бар, а настоящий ночной клуб.