Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

– Если ты прикоснешься к ней, – продолжала Лиете. – Если кто-нибудь прикоснется к ней, она уберет палец. Ей не нужно быть живой, чтобы проделать это. И мы не можем остановить ее. Она не позволит нам подойти так близко.

– Кроме того, – заметила Морн тоном убийственного удовлетворения, – у меня есть оружие. – Она показала пистолет. – И я не собираюсь промахиваться. Во всяком случае, на таком расстоянии. Когда у меня есть шанс убить человека, который продал моего сына.

– Тогда убей меня!

Ник дернул лазер, нанося им удар Лиете. Застонав, словно у нее были сломаны ребра, она откатилась в сторону.

– Убей меня сейчас!

Он встал на ноги. Смотря прямо в мушку ее пистолета, он направил лазер между ее глаз.

– Я не позволю тебе захватить мой корабль!

Но он не стрелял.

И она не стреляла.

Она с наслаждением убила бы его. Она чувствовала экстаз при одной мысли, что плотнее прижмет палец к спусковому крючку. Она хотела видеть, как его лицо лопается и разлетается в стороны после выстрела – хотела этого так сильно, что едва могла сдержаться.

Тем не менее она сдерживалась.

– Ты, сукин сын, – вздохнула она, словно ее не волновало, что он будет делать. Небрежным движением она швырнула оружие ему под ноги. – Перестань думать гонадами и воспользуйся мозгами. Мы через несколько минут или будем жить, или умрем, и единственное, что ты можешь сделать, это заставить нас умереть быстрее. – Она кивнула в сторону пальца на кнопке. – Но если ты оставишь меня в покое, я, может быть, вытащу нас всех отсюда целыми и невредимыми. Если Вектор не напортачил чего-нибудь.

С трудом, от сильной боли, Лиете поднялась на ноги. Новая кровь показалась из царапины на ее щеке, соединяясь со струйкой, текущей со лба. Ее глаза остекленели, она была на грани обморока. Но тем не менее она смогла встать.

Глаза Ника расширились, когда Морн отбросила пистолет; но рука с лазером не дрогнула. Почти без всякого перехода его шрамы стали такими же бледными, как его лицо. Он выглядел так, словно вся кровь из него была выкачана.

Сквозь зубы он выдохнул:

– Ты блефуешь.

– Именно так и считала Станция Возможного, – ответила она. – Именно поэтому мы можем умереть. Но ты не веришь в это. Поговори с Миккой. У нее до сих пор сохраняются некоторые функции командира. Она может видеть, что я сделала. Она просто не может отменить мои приказы без кодов приоритета… а я сделала их бесполезными.

Щеки и лоб Ника стали пепельными, словно старая кость. Его глаза стали холодными, полными памяти об отчаянии и презрении.

– Морн, – сказал он ей тихо, – я не могу проиграть. Я не могу проиграть. Если ты победишь меня сейчас, то клянусь тебе, что заставлю тебя и твоего трахнутого сынка Фермопила заплатить так, что ты пожалеешь, что сама не продала себя Амниону.

Она хотела выругаться. Она хотела засмеяться. «Не преувеличивай свое значение… Я познала ад и адские мучения прежде, чем ты впервые прикоснулся ко мне». Но она сдержала свои чувства, так же как удержалась от выстрела в него. Вместо этого она сделала жертву намного большую и дорогую, чем убить себя. Она предложила ему путь выбраться из этой дилеммы; путь спасти его эго.

Она сказала:

– Я не пыталась победить тебя. Я пыталась победить Амнион.

Он пробормотал:

– Дерьмо собачье.

Но его взгляд выдал желание, чтобы несмотря на его ярость он умолял ее чтобы все ей сказанное было правдой.

– Станция Возможного – Морн Хайланд.

Морн отвернулась от Ника. Набрав код, она хрипло ответила:

– Слушаю вас.

– Фальшивая сделка неприемлема, – сказал механический голос. – С вами обращались честно. Таким образом, человеческий отпрыск принадлежит Амниону. Это неизменно. Он должен принадлежать Амниону.

Она начала спорить; Ник поразил ее; жестом руки он потребовал молчания. Продолжая сжимать лазер он приблизился к ней.