Отец подруги и я - Рокси Нокс

Краснеет и поворачивается. Сзади ягодицы разделены тонкой полоской, считай, что голые. Отлично подходит для того, что я задумал.

– Хорошо, а теперь иди сюда, – демонстративно снимаю перстень с руки и кладу на стол.

Идет медленно, с опаской, и когда приближается на расстояние вытянутой руки, хватаю ее и закидываю поперек своих коленей. Кладу ладонь на голую ягодицу и постукиваю по ней пальцами.

– Сейчас тебя буду учить уму разуму, – объявляю.

– Отшлепаете?

Вместо ответа делаю замах, и моя ладонь со звуком впечатывается в ее бразильскую попку.

– Ай-яй! Ой. Больно же! – возникает Ксения и пытается соскочить с колен.

Держу крепко, ей ни за что не вырваться.

– В следующий раз, когда у тебя появится желание пойти в какой-нибудь гадюшник и напиться до беспамятства, для начала вспомни этот вечерок. И сделай правильные выводы.

Замахиваюсь и бью по второй ягодице. Не сильно, контролирую себя, конечно. Для того и снял перстень, чтобы не повредить нежную девичью кожу. Но попка все равно краснеет.

– Ой-ёй!

Еще немного мучаю ее аппетитные полушария под ее писк и пыхтение и велю:

– Теперь можешь встать передо мной на колени, – милостиво разрешаю.

– Ростислав Андреевич, я все осознала…

– Еще нет.

Применяю немного грубой силы, и она стоит передо мной, упираюсь коленками в мягкий ворс ковра.

– Догадываешься, что сейчас произойдет? – спрашиваю, следя за ее реакцией.

Молчит. Значит, есть предположения. И они ей явно не по вкусу. А никто не обещал, что будет легко. Ксения нервно сглатывает слюну и буравит меня напуганным взглядом.

– Расстегивай штаны и доставай член, – велю ей.

Лезет пальчиками в мою ширинку, забыв для начала расстегнуть ремень. Помогаю ей, и брюки летят вниз, к щиколоткам.

– Дальше, – командую. – Спускай трусы.

Тянет за резинку трусов и смотрит огромными глазами на покачивающийся у ее лица орган.

– Что делать дальше знаешь?

– Да, – отвечает полупридушенно.

– Приступай.

Закидываю руки за голову и прикрываю веки. Ксения берет член у основания и тянет его себе в ротик. Пухлые губы плотно сжимают орган кольцом. Сосет головку, лижет ее, проводит языком по уздечке. Работает по наитию, и мне нравится. Двигаю бедрами ей навстречу.

Поперхнулась. Слезы брызнули из глаз. Но не останавливаюсь, потому что эта жестокая игра – элемент воспитания. Наматываю ее длинные волосы себе на руку и управляю ими как поводьями. Слюна течет рекой, капает на подбородок. Я чересчур возбужден. Отшлепывание ни на шутку завело.

– Я больше не мог… гммгггг.

– Никто не обещал, что будет легко. Ксения. Глубже, еще глубже! Вот так.

Ее серо-голубые глаза с ненавистью смотрят на меня. Супер эффект. Именно этого я и добивался. Грубо трахаю ее рот, забыв обо всем на свете.

– Сейчас кончу, а ты все съешь. Поняла, меня?

Кивает.

– Оооох, – из меня вырывается горячий фонтан и брызгает ей на щеки, в рот, на язык. Она в ужасе отшатывается от меня и прячет лицо в ладонях.

– Что стыдно? – ухмыляюсь. – А зажиматься в клубе с неизвестными парнями не стыдно было?

Беру полотенце и вытираю на ней следы бурной страсти. Прижимаю ее, дрожащую, к себе и целую нежно. Она в шоке от метаморфоз моего поведения.

– Девочка моя, ласковая и нежная. Иди ко мне… Иди сюда. Все закончилось. Пойдем в постель.

Подхватываю ее на руки и несу на второй этаж. Кладу в огромную кровать. Ксении холодно, и ее тело покрывается мурашками.

– Сейчас, сейчас я тебя согрею, любовь моя.

Последние два слова вырываются случайно, неосознанно. До меня не сразу дошло, как я ее назвал. Она перестает дрожать и смотрит на меня затуманенным взором. Наверняка боится, что ослышалась.

Покрываю поцелуями ее тело и снимаю с нее остатки одежды. Наконец раздеваюсь сам.

– Я буду иметь долго и нежно, – обещаю ей.