Если о нас узнают - Кейл Дитрих, Софи Гонзалес

– Я не позволю им приставать к тебе. Хорошо?

Он не спрашивает, кто «они». Ему и не нужно этого делать.

– Хорошо.

– Я серьезно. Они могут доставать меня сколько угодно, но, если тронут тебя, начнется война.

– Звучит строго.

– Я серьезно.

Его улыбка исчезает.

– Хорошо, – шепчет он. – Надеюсь, до этого не дойдет.

Я тоже надеюсь.

Просто не могу до конца в это поверить.

Глава 16

Зак

Я так благодарен за танцевальную репетицию.

Это определенно не то, о чем пятнадцатилетний Зак когда-либо мог подумать, не через миллион лет, но теперь я чертовски благодарен за нее. Я с Валерией в танцевальной студии на час раньше, чем все остальные, чтобы повторить свои движения для шоу до того, как придут остальные, чтобы разучить программу музыкального видео Overdrive. Так что сейчас только мы в этом огромном зеркальном пространстве.

Хотя это мне нужно. Потому что ранее я получил письмо.

Сегодня, 1:17 (1 час назад)

Джефф <[email protected]>

Кому: мне

Привет, Зак,

Galactic ознакомились с твоими предложениями по End of Everything и решили, что они, возможно, не так сильны, как первоначальный проект. В качестве благодарности за твою помощь тебя по-прежнему будут отмечать как автора этой песни. Не расстраивайся из-за этого. Им понравились твои стов в будущем!

С лучшими пожеланиями,

Джефф.

– Хорошо, Зак, давай.

Начинается припев Yours, Mine, Ours, и я танцую изо всех сил.

Не думай об этом. Мысли возвращаются, несмотря на мои усилия. Я получаю признание, но песня все равно не моя. Это песня Galactic, но на ней будет мое имя, и теперь все будут думать, что я написал End ofEverything – сентиментальную, медленную балладу, которая даже отдаленно не похожа на ту музыку, которую я люблю слушать или писать.

Написание песен – моя стихия. И такое ощущение, что ее у меня отняли, как и мой внешний вид и стиль исполнения. Все движется слишком быстро, чтобы остановиться. Записываем завтра.

Стоп. Думай. Об этом.

Каждое движение я делаю вовремя, сильнее и быстрее, чем танцую обычно. Оказывается, разочарование – это адский мотиватор. Я заканчиваю волной телом, последним движением программы. Я закончил и тяжело дышу, чтобы восстановить дыхание.

– Идеально! – восклицает Вэл, давая мне «пять». – Чувак, это было просто идеально.

Я кладу руки на бедра и пытаюсь вдохнуть столь необходимый мне воздух.

– Правда?

– Если ты повторишь это на сцене, то вызовешь у всех восторг.

Я улыбаюсь.

Я достаю свою бутылку с водой. Может быть, я слишком остро реагирую на песню. Это всего лишь один трек, и кто знает, может быть, он станет началом чего-то. Джефф сказал, что они хотят, чтобы я больше участвовал в написании текстов. Это шанс.

Вэл говорит:

– Сейчас вернусь! – и уходит, оставляя меня одного.

В помещении тихо. Майкой вытираю пот с лица, а затем проверяю телефон. Вот черт, мы задержались на десять минут. Должно быть, остальные нас ждут.

Приходит сообщение от Рубена.

Рубен: Хей-хей, как дела?

Зак: Отлично! Только что закончили, и Вэл сказала, что я исполнил идеально!

Я еще не рассказал ему о письме. Не нашел подходящего момента. Слышу, как открывается дверь, останавливая меня на полпути.

Входят Рубен и Энджел. Рубен одет в футбольное джерси, которое открывает его руки, черные тренировочные штаны и до скрипа чистые кроссовки Nike. Мир останавливается.

Он должен носить только это.

– Привет, – говорит он, мило машет рукой и приподнимает голову.