Поспорь на меня - Вера Эн

Но Рома не мог ответить. С головой накрыло сначала непонятное облегчение, а потом и безудержное веселье. Слишком ярко он представил себе лощеную карпоносовскую физиономию, сначала огребшую оплеуху от скромницы Сорокиной, а после и перекосившуюся в осознании проигранного спора. Вот это Катюха дала! Давно у Ромы не было повода так радоваться!

Так и не перестав смеяться, он поднялся на ноги и протянул ей руку.

— Вставай, Сорокина, — посоветовал он. — Пойдем чаю попьем и покумекаем, что тебе делать дальше. Пока твой Карпонос ящик пива мне под дверь не притаранил.

Катюха, явно готовившая разгромную речь, удивленно подняла брови, но руку все же дала.

— Какой еще ящик пива? — не поняла она. Рома усмехнулся и вытряхнул ее из расстегнутого пуховика. Повесил его на крючок и ногой выцепил из-под шкафа тапки.

— Выигранный, — пояснил он и махнул рукой в сторону ванной. — Можешь умыться, а я пока чайник поставлю. И не вздумай вены с горя резать: бритва у меня все равно безопасная.

Катюха скорчила рожицу, явно объясняющую, где она видела подобные предупреждения, и Рома, снова рассмеявшись, отправился на кухню. Нажал кнопку на электрическом чайнике, достал две кружки, убедился, что чайные пакетики еще не закончились. Окинул взглядом пустой стол и поморщился: к чаю у него ничего не было. Он на днях купил новый мощный процессор для компьютера, потратив на него и все собственные сбережения, и месячное родительское содержание, и теперь приходилось жестко экономить. В сумке, правда, лежала плитка шоколада, которую Рома завтра планировал умять вместо обеда, и он, пару секунд поколебавшись, перебазировал ее на стол. Поломал на кусочки и разорвал обертку. Черт с ним, Катюхе сейчас нужнее.

— Ты же не любишь пиво, Давыдов, — раздался ее голос за спиной ровно тогда, когда Рома разливал по кружкам кипяток. Он хмыкнул и, водрузив чайник на место, кивнул Катюхе на табуретку.

— Ты поразительно много знаешь про меня, Сорокина, — заметил он и тоже оседлал табурет. — Что это? Издержки должности президента или ты за мной следишь?

— Больно надо! — фыркнула Катюха и обеими руками обхватила кружку. Вздохнула удовлетворенно, словно отогреваясь. — Просто наши мамы в период одновременной беременности частенько пересекались в женской консультации и там в очереди на прием очень мило беседовали обо всем на свете. Ну а поскольку ты мне не посторонний, кое о чем мама и мне рассказывала. Только не делай такое лицо: никаких интимных подробностей и фотографий в ползунках и чепчиках. Про пиво я даже не вспомню, почему заговорили. Ты, кстати, как умудрился его невзлюбить, Давыдов? Это ж главная студенческая отрада.

Рома поморщился, но решил, что это не та история, которую стоит скрывать.

— Отец лет в двенадцать заставил целую бутылку выпить, когда застал нас с пацанами, пробующими твою отраду. И такая это дрянь оказалась, Сорокина, что я не то что вкуса, а даже запаха его до сих пор не переношу, — сообщил он. Катя снова удивленно вскинула брови.

— Тогда зачем тебе целый ящик? — спросила она. Рома качнул головой.

— Мне не нужен, это Карпонос твой возжелал. И, как я понимаю, мы все же должны помочь ему выиграть? Или ты уже передумала?

Катя нахмурилась, а Рома поймал себя на мысли, что был бы совсем не против избавиться от Карпоноса раз и навсегда и избавить от него же Катюху. Нашла, на самом деле, по кому убиваться! Этот тип за ящик пива решил уложить ее в постель — неужели этого мало, чтобы послать и забыть о его существовании? Тогда Рома совсем ничего не понимал.

— Вряд ли Олег после такого захочет снова… — начала было убито Катюха, и он, закатив глаза, подтолкнул к ней шоколад.

— Ешь! — приказал он. — И не действуй мне на нервы. Надо подумать.