Это (не) твой ребенок - Гала Григ

Психотерапевт, работающий с ней объяснял ей ее поступок болезненным состоянием, но Марина продолжала корить себя, доказывая себе же, что нет ей прощения.

Самобичевание становилось непреодолимой преградой к полному выздоровлению.

Павел страдал не меньше. Комплекс вины сформировался и у него. Он мечтал о счастье для Мариши, а оказался виновников ее нездоровья. Ведь, как рассуждал он, если бы не выпитый бокал шампанского, все могло обернуться по-другому. Первая девочка могла бы родиться здоровой, успей он вовремя доставить жену в больницу.

Со вторым ребенком опять же винил себя. Стараясь найти причину своей виновности, доходил до абсурда: вот если бы… Тут его фантазия рисовала самые невероятные варианты возможного поведения, при котором все обернулось бы по-другому.

Но действительность не признает условного наклонения. В ней все совершается по каким-то своим, никому не ведомым законам. И главный из них — закон подлости, при котором все совершается вразрез планам и чаяниям человека.

Днем Павел был поглощен производственными вопросами, после работы спешил к Марине. Рассказывал ей, как прошел день, ждал ответной реакции, но она все больше молчала.

Беседуя с врачом, Павел каждый раз справлялся о том, возможно ли полное восстановление психики после столь серьезного потрясения. В ответ тот только пожимал плечами:

— Все зависит от нее самой.

— Но почему она все время молчит? Как мне ее разговорить? Помогите, посоветуйте что-нибудь. Ведь есть же какие-то методы!

— Безусловно. Ей нужны положительные эмоции. А где их взять? — усталый взгляд психотерапевта говорил о том, что ему самому нужно встряхнуться от повседневного рутинного общения с людьми, погруженными в свой особый мир.

— Что я могу сделать? — Павел терял терпение. Он считал, что Марине пора домой, но врач не соглашался с ним, утверждая, что любая мелочь дома может спровоцировать новый стресс и все его усилия будут напрасны.

— Обратите внимание, она стала внимательно слушать собеседника, взгляд вполне осмысленный, а отказ от общения со временем тоже пройдет. Постарайтесь радовать ее.

— Совет, конечно, дельный, — думал Павел, направляясь к машине. — Только чем я могу порадовать мою Маришу? Ее ничего не интересует. Да, она изменилась, но мысли ее не обо мне, она застряла в том ужасном дне, когда решилась на старшный шаг.

— Красницкий? — его грустные размышления прервал знакомый голос. Это был Лаврецкий.

— Как супруга, выздоравливает?

— Что-то застряла она в депрессии. И никак. Врач говорит, нужны позитивные эмоции. А сам домой не советует. Может быть, дома Мариша бы и разморозилась, а тут, — Павел обреченно махнул рукой.

— О моей подсказке не задумывался?

— Какой подсказке? — Красницкий сдвинул брови, пытаясь вспомнить, что советовал ему Лаврецкий. И вдруг молнией сверкнули его слова: «Девочка — отказница… Так что Вам действительно повезло.»

Павел вскинул на Лаврецкого глаза. В них отразился ураган мыслей и чувств: досада на себя, радость озарения, благодарность этому удивительному человеку.

— Вы — действительно чудо-доктор! Спасибо Вам. Я побегу. Теперь я знаю, что делать!

— Ну-ну, беги. И пусть тебе повезет…

Глава 33

Красницкий буквально вбежал в приемную роддома. Решительными шагами он направился прямиком к Резнику:

— Иван Ильич, — голос его выдавал волнение, — я за дочкой.

— Я Вас не совсем понимаю, — выразил Резник удивление.

— Помните тот случай с похищением ребенка? Так вот я муж той женщины — Марины Красницкой.

Иван Ильич укоризненно посмотрел на Павла:

— Я-то помню. А вот Вы, батенька, опоздали. Девочки у нас нет. Что же Вы так долго собирались?

В области сердца Павла что-то гулко ухнуло. Он тяжело опустился на стул. В глазах застыла безнадежность. Резник подошел к нему и, тронув за плечо, произнес.