Золотая рыбка-2 - Вэвиан Фэйбл (1999)

— Там было на что посмотреть. Сначала он побледнел, потом посерел. Затем пошел красными пятнами и, наконец, снова сделался весь серый. После чего разрыдался, и тут его всего перекосило — челюсть-то у твоего ухажера сломана. Порвал снимок в клочки, потом принялся складывать обрывки. Словом, спектакль шел без перерыва, только сменялись картины. Ну а когда смотреть надоело, я удалился.

Мартин бросается в кресло и, заглушая жалобный стон пружин, во все горло хохочет.

— Судя по описанию, это Круз, вот только я не понял, о чем речь.

— Оно и к лучшему, — замечаю я.

Дождавшись своей очереди, Даниэль продолжает:

— Съемки прошли нормально, если не считать того, что затянулись допоздна. А что у тебя новенького? Схватила убийцу?

— Отложила на завтра. — Мне хочется спросить Даниэля, насколько он в курсе этого дела, обсудить с ним кое-что, посоветоваться, но у бдительного Мартина ушки на макушке, так что придется воздержаться.

— Даниэль сказал, что съемки прошли нормально, а ты, вижу, и поверила, — встревает вездесущий братец. — Если Файшак хочет помочиться, то штаны ему застегивай каскадер. Это, по-твоему, нормально?

Отложив в сторону шитье, я встаю.

— Совсем ты, братец, зарапортовался, — одергиваю я Мартина. — Услышала бы мама, в какой манере ты теперь разговариваешь, ее пришлось бы холодной водой отпаивать.

— Чего ты к парню цепляешься? — недоумевает Хмурый.

— Ничего! Наверное, радоваться надо, что он не хнычет, как хлюпик, а рассуждает под стать взрослому мужику.

— Знакомство с Даниэлем мне на пользу, — хвастливо заявляет Мартин.

— Отчего бы вам не поселиться вместе? — предлагаю я и, сурово насупив брови, спрашиваю у братца: — Ты говорил Даниэлю, какой фортель вы с Конрадом выкинули сегодня ночью?

— Говорил, — подтверждает Хмурый и направляется в ванную. Я швыряю ему вдогонку только что сшитые брюки. Подхватив их, он, не сбавляя темпа, продолжает путь. И никаких комментариев.

— Ну и что он тебе сказал? — киваю я в сторону ванной.

— А что он, по-твоему, должен сказать? Мы ведь не лезли на рожон, а всего лишь следили за домом.

— Откуда?

— На все дальнейшие вопросы отвечу лишь в присутствии своего адвоката, — парирует бесстыжий мальчишка и нагло добавляет: — Дала бы пожрать, а то мне через час сматываться.

— Куда это ты намылился? Ночь на дворе.

— Не заставляй меня повторять одно и то же.

Я смотрю на него и диву даюсь. Да, это несомненно мой брат Мартин, но как же он изменился! Может, дать ему по башке, чтобы мозги на место встали? Господи, что это я! Ведь по башке ему уже дали. Пожалуй, с того момента и начались удивительные метаморфозы.

— Что с тобой? Ты в порядке? — смеется братец, глядя на меня.

— Не сказала бы… — отмахиваюсь я.

Позднее, за ужином, Мартин продолжает свое показательное выступление:

— Не пойму, Дениза, у еды такой странный вкус, потому что она перестояла, или все дело в том, что это ты ее готовила?

Хмурый молча жует, игнорируя мои отчаянные взгляды. Приходится самой отбиваться от нападок.

— Видишь ли, я решила не лазить за подсказками в поваренную книгу, а доверилась свободному полету фантазии.

— Помнится, мальчишкой я так восхищался тобой! Ты была для меня кумиром и идеалом, честное слово. Мне казалось тогда, что у тебя богатая фантазия.

— А что еще тебе тогда казалось?

— Что моя сестра — самая умная, самая красивая и самая храбрая на свете.

— И что же?.. — нетерпеливо подстегивает его Даниэль.

— Как — что? — Мартин подбирает остатки соуса с тарелки. — По-твоему, моя сестрица не такая? — Последняя капля соуса повисает у него на подбородке. Наспех промокнув ее салфеткой, братец летит к двери. — К утру вернусь, — бросает он с порога.

— Когда? — переспрашиваю я слабым голосом.

Даниэль берет меня за руку и ненавязчиво просвещает:

— Мартин уже взрослый.