К ее удивлению, год назад Дуглас заявил, что они на грани банкротства, и ей пришлось согласиться продать их дом и переехать сюда, как ей тогда казалось, временно. Для него-то все так и вышло, а она… После развода, по которому дом достался ей, Аллисон постоянно приходилось что-то ремонтировать.

– Дай мне плоскогубцы! – крикнула она дочери из-под раковины. Может быть, ей удастся починить кран и сэкономить на оплате сантехника деньги, на которые они смогли бы прожить неделю.

На фоне грохота выдвигаемого ящика ей послышалось, что дочь предложила позвонить отцу.

– Даже не вздумай звонить ему, если хочешь продолжать называть меня мамой, – огрызнулась Аллисон.

– Мам. – Меган вложила ей в руку холодные плоскогубцы. – Я ему уже позвонила.

Аллисон дернула головой, попав прямиком под струю воды, потом ударилась об открытую дверцу мойки. По лицу текла вода. Она приложила одну ладонь к темени, уверенная, что из раны струей льется кровь.

– Мам, он хочет помочь. Он правда забеспокоился и уже едет.

Звонок в дверь спас Меган жизнь. Не стоило убивать ее на глазах у Дугласа.

Брэд, стоящий у входной двери, еще раз нажал на звонок. Он несколько удивился, узнав, где она живет. Не то чтобы плохой район. Скорее очень напоминает тот, где живет он сам. Дома здесь небольшие и старые, чего он явно не ожидал от дамы, носящей модную одежду и золотые часы.

Он решил, что ошибся домом, когда дверь открыла девочка.

– Эй, как кстати! – воскликнула она. – Мама на меня злится.

– Извините, – пробормотал он пятясь.

– Мам, догадайся, кто пришел! – крикнула девочка через плечо, отступая в сторону и приглашая его войти.

– Мне кажется, я попал не туда, – возразил он.

– Он принес разводной ключ? – послышался откуда-то изнутри дома женский голос. – Будь у меня разводной ключ, я могла бы проломить ему голову и решить хоть одну проблему.

Голос громкий и сердитый, но все равно он узнал его. Он принадлежал Аллисон Прескотт. Девочка улыбнулась и подняла глаза к потолку.

– Мам, да это не папа. Это… как вас зовут?

– Билл. – Мама? Трудно представить себе эту журналистку мамой.

Девочка протянула маленькую ладошку.

– А я Меган. – Она повернулась к кухне: – Это Брилл, человек из последней передачи.

– Билл, – поправил он. Неудачное время он выбрал. Бывший муж, похоже, едет сюда, а он собирается пробраться в дом и украсть пленку.

– Вы ведь рок-звезда, правда? – спросила девочка.

Пожалуй, подумал Брэд, учитывая все обстоятельства, лучше зайти в другой раз. Но тут за спиной девочки появилась растрепанная женщина. Прекрасная иллюстрация к тому, что происходит со всеми этими потрясающими красотками, стоим им не намазать физиономию. А у этой еще к тому же мокрые волосы облепили лицо, хотя она и пытается безо всякого успеха вытереть их кухонным полотенцем.

Он отступил на шаг, потому что ему вдруг захотелось войти, взять полотенце и помочь ей с волосами. Она казалась такой наивной и беспомощной. Все это ширма, напомнил он себе.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, хватая ребенка и прижимая к себе.

Вот тут она действительно стала похожей на мать.

– Гм… – Он поколебался, собрался с мыслями и напомнил себе, что, несмотря на новые обстоятельства, она ему враг. – Вы вот это потеряли, – сказал он, протягивая сережку из горного хрусталя, которую купил полчаса назад, готовясь к встрече. – Подумал, может, ценная.

Она долго рассматривала сережку, потом вроде расслабилась.

– Не моя, – сказала она.

Он подбросил сережку на ладони, затем засунул ее в карман рубашки.

– Вот как. Ну, значит, я зря так далеко таскался.

Аллисон провела рукой по мокрым волосам и неуверенно кивнула. Не могла решить, разговаривать с ним, попытаться что-то выведать или захлопнуть дверь и вернуться на кухню. Он воспользовался ее замешательством.