Кровавая луна - Виктор Бэнис (1996)

Уверенным движением руки Джинни остановила секретаршу, привставшую, чтобы проводить ее.

— Я знаю, куда идти, — сказала она и толкнула дверь, ведущую в кабинет Лу Беннера.

Джинни, как всегда, застала его врасплох... Чуть привстав из-за стола, Лу одарил ее ледяным взглядом, но вдруг выражение его лица резко изменилось, уступив место изумлению, которое в свою очередь сменилось широкой зубастой улыбкой.

— Джинни Денвер! — воскликнул он и потянулся через стол так, что чуть не опрокинул его. Почувствовав, что едва удерживается на ногах, он решил вместо объятий просто стиснуть обе руки Джинни.

— Джинни Дэлтон, Лу, — улыбаясь, поправила она. Ей действительно было приятно снова его увидеть.

— Ну да, ну да... — растерянно сказал Лу. Он наконец отпустил ее руки и взял под локоть, чтобы проводить к кожаному креслу, стоявшему напротив его стола.

— Ну, конечно. Конечно! Если в я только знал, кого заставляю ждать! Если бы я чуть-чуть подумал, когда секретарша назвала фамилию. Ну нет, тебе бы не пришлось ждать меня, как какой-нибудь торговке. Ты знаешь, я так и подумал: «Опять какая-нибудь торговка...»

Пока он говорил, Джинни уселась в кресло и продолжала, улыбаясь, смотреть на него. Ей было так приятно снова его увидеть! Ведь она отрезала себя от жизни! Не только от прошлого, не только от воспоминаний, но и от чувств. Она все это время пыталась жить, забыв о заботах и о людях, стараясь не думать о первых и не интересоваться вторыми.

Но Лу было очень приятно увидеть. Увидеть и ощутить странное трепетное тепло.

Лу обошел свой стол и уселся. Беспрестанно потирая руки, будто они замерзли, он внимательно и серьезно оглядел Джинни. Она вдруг вспомнила, что всякий раз, уезжая или возвращаясь, она чувствовала на себе этот отцовский взгляд, с тревогой ищущий перемен. Летний лагерь. Школа-пансион для девиц. Турне и путешествия под неусыпным оком чопорных сопровождающих. Лу всегда провожал и встречал ее. Макс никогда. Всегда Лу.

— Значит, Дэлтон, — он снова повторил фамилию. — Вот почему мы не могли тебя отыскать. Я пытался найти тебя, знаешь ли. Да и Сьюзан тоже, пока...

— Я знаю, — перебила Джинни. Уж она-то знала, что Лу искал ее; что Сьюзан искала ее... Но теперь Джинни не хотелось признаваться, что игнорировала эти поиски, попросту бежала от этих людей.

— Ведь Дэлтон — моя настоящая фамилия. Да ты и сам знаешь, конечно. Макс так и не закончил свои дела с удочерением, хотя я многие годы думала иначе. Поэтому, уехав, я, естественно, снова взяла себе фамилию Дэлтон.

— A мы не могли тебя разыскать...

— А еще потому, что мне не хотелось оставлять фамилию Макса. Я никогда не чувствовала себя принадлежащей к семейству Денверов. Жалко, конечно, что своего настоящего отца я никогда не видела. Может быть, я бы любила его больше, чем Макса.

— Ты все еще такая же жестокая, девочка, — сказал Лу.

Это не было вопросом. С годами, изучая Джинни, Лу стал смотреть на вещи более трезво.

Она на минуту отвела глаза и потупилась, чувствуя собственную вину, но потом все же заставила себя посмотреть на Лу.

— Да, думаю, все такая же, — произнесла она. — Макс был не очень добрым человеком, даже если сделать поправку на то, что он, как в сказке, был «гадким отчимом». А свою мать я не очень хорошо помню. Мне было всего-то лет шесть, когда она умерла.

Несмотря на годы, прошедшие с тех давних пор, это слово всегда вызывало в ней дрожь. Джинни горько усмехнулась. Она не любила это слово, но раз за разом ее приучали к нему. Прошло двадцать лет, но в ушах все еще стоял натянутый голос Макса: "Черт, она не уехала. Она умерла. Твоя мать у-мер-ла! Повтори! Ну! Повтори! Скажи: «Моя мама умерла».