Пенелопа была поздним ребенком; ее мать и отец долгое время считали, что у них уже никогда не будет детей. Они были старше других родителей, поэтому быстрее уставали. Но родители очень любили Пенелопу, а та всегда была тихой, спокойной и уравновешенной. И в доме у них всегда было тихо и спокойно. Поэтому в ту секунду, когда Пенелопа впервые переступила порог дома Донованов, ей показалось, что она очутилась в телевизионной семейной комедии – здесь постоянно царили хаос и беспорядок. Дом этот разительно отличался от ее тихого дома, и, возможно, именно поэтому она очень любила бывать у Донованов.

Мадди вела Пенелопу наверх, в свою комнату, чтобы поиграть в Барби, а вниз по лестнице несся Шейн, за которым бежал Эван. Пенелопа с изумлением увидела, как Эван взлетел в воздух, повалил Шейна на пол, а затем братья сцепились в драке – неизвестно из-за чего.

Внезапно из кухни выбежала миссис Донован, чтобы растащить мальчишек, и Мадди пожаловалась, что Эван толкнул Пенелопу. Мама потребовала, чтобы тот попросил прощения. Эван (каштановые волосы упали ему на глаза) посмотрел на нее, ухмыльнулся и пробормотал неискренние извинения. А Пенелопа смотрела на него и думала: «Когда-нибудь я выйду за него замуж…» То были глупые детские мечты.

Из-за своих пожилых родителей Пенелопа проводила у Донованов довольно много времени. Когда же она пошла в начальную школу, ее маме уже исполнилось пятьдесят, а отцу, который был на десять лет старше жены, недавно поставили диагноз «рассеянный склероз». Поэтому мать, что вполне объяснимо, сосредоточилась на заботе о нем, а Пенелопа сосредоточилась на том, чтобы стать образцовым ребенком. Она была самостоятельной, хорошо себя вела и прекрасно училась. Кроме того, она была очень одинокой – потому-то и нуждалась в обществе Донованов.

Из Мадди же получилась замечательная подруга; к тому же Пенелопе ужасно нравилось ее безрассудство, которое ей, тихой и спокойной девочке, казалось необычайно привлекательной чертой характера. Супруги Донованы, люди приветливые и доброжелательные, вовсе не возражали против ее слишком уж частых визитов, и Пенелопа в качестве дополнительного бонуса наслаждалась каждой выпавшей ей минутой общения с Эваном.

Конечно, он был в школе одним из самых заметных мальчиков, а она, всегда аккуратно одетая и в очках, считалась тихоней, то есть примерной девочкой. Очень прилежная, Пенелопа всегда училась в классах для самых успевающих, и хотя – благодаря дружбе с Мадди – не стала абсолютной парией, мальчишкам она не очень-то нравилась, так как была слишком «правильной». Она никогда не красилась и никогда не пыталась привлечь к себе внимание мальчишек, потому что ее интересовал лишь один-единственный мальчик – тот, которого Пенелопа все равно не могла заполучить.

Эван же был школьным королем. Самый красивый, самый высокий, к тому же – футбольная звезда. Когда он шел по коридору, каждому хотелось урвать для себя хоть каплю его внимания. И было очевидно, что он рожден для величия. Колледжи начали интересоваться им раньше, чем всеми прочими парнями, и его статус от этого еще больше возрос. Все девочки его хотели и готовы были драться за право быть с ним, но он назначал свидания только чирлидерам[2], а Пенелопа к ним не относилась. Казалось, Эван совершенно ее не замечал, а если и замечал, то знал о ней только то, что она – подруга его сестры. То есть так было до тех пор, пока они не начали встречаться в подвале.

Сначала их отношения были вполне платоническими; они разговаривали, играли в карты, смеялись и смотрели телевизор. Но потом… Потом он начал к ней прикасаться. То были легкие, совершенно невинные прикосновения, но все же у нее от них голова шла кругом, а все тело пылало огнем.