Когда же занялась заря, заливая комнату неясной, бесплотной дымкой, Джейн наконец признала неприглядную правду: она повела себя как последняя дура, отказав себе в удовольствии испытать страсть в объятиях Сета. Одна-единственная ночь могла бы помочь ей пережить долгие годы одиночества, ожидавшие ее впереди. Эта ночь стала бы для нее чем-то гораздо бóльшим, нежели все то, что она испытала до сих пор.

Хлорис подняла голову, и ее блеклые голубые глаза взглянули на Джейн из-под нахмуренных бровей.

– Что-то ты неважно выглядишь. Ты часом не заболела?

Нотки беспокойства в ее голосе не остались незамеченными Джейн, и она прекрасно знала его причину. Если она занеможет, Хлорис придется самой заниматься собственными дочерьми. Или же поручить это одной из горничных – после чего та непременно потребует расчета.

– Со мной все в порядке, – заверила Джейн невестку, хотя и не была до конца уверена в том, что здорова.

Минувшая ночь до сих пор была жива в ее памяти, и при мысли о ней у Джейн начинало холодеть в животе. Вспоминая Сета таким, каким она видела его в последний раз, когда он смотрел на нее так, словно хотел овладеть ею прямо там, у всех на виду, Джейн чувствовала, как ее сердце начинает учащенно биться. Нет! Тряхнув головой, она постаралась прогнать от себя этот образ. Она должна забыть Сета. Забыть его поцелуй. Утро, проведенное с девочками за спряжением французских глаголов, поможет ей справиться с этой нелегкой задачей.

Грубые черты Хлорис смягчились, а складки на лбу разгладились.

– Вот и замечательно. На сегодня я запланировала поход по магазинам. Я видела одну шляпку в витрине…

Она жужжала, словно муха, бьющаяся о стекло, пока Джейн намазывала гренок своим любимым яблочным джемом. Насыщенный аромат яблок ласкал ее обоняние, напоминая об осени дома. Что, в свою очередь, тут же навело Джейн на мысль о Сете. Проклятье! Неужели она не сможет забыть о нем?

Недовольно поморщившись, Джейн откусила кусочек хрустящего гренка и стала рассеянно жевать.

– Я пообещала девочкам, что сегодня ты отвезешь их в парк.

Как только до Джейн дошел смысл сказанного, вкус гренка обернулся горькой полынью. Она с возмущением уставилась на невестку.

– Ты пообещала, что с ними поеду я?

– Они уже давно докучают мне просьбами взять их с собой…

– В таком случае ты и должна отвести их в парк, – сказала Джейн. – Девочки получат гораздо больше удовольствия, если их будешь сопровождать ты.

По крайней мере, это было правдой. Утро, проведенное с матерью, надолго успокоит непослушных девчонок. Особенно если учесть то, что их плохое поведение было попыткой привлечь к себе внимание родителей, которые постоянно были заняты своими делами.

– Я? – Хлорис удивленно взглянула на нее. – К сожалению, я не смогу. У меня другие планы. Ты должна сделать мне одолжение, Джейн. Я пообещала, и девочки будут огорчены.

– Еще бы, – пробормотала Джейн.

У Хлорис всегда были другие планы. А на долю Джейн неизменно выпадало смягчать горечь этих самых разочарований.

– Неужели ты не хочешь прокатиться по парку? – спросила Хлорис.

Прокатиться по парку. Удовольствие, которого Джейн была лишена с тех пор, как умер Маркус, и Хлорис прекрасно об этом знала. Джейн с шумом втянула воздух через ноздри, сдерживаясь из последних сил. Как бы ни соблазняла ее прогулка по парку, но перспектива терпеть выходки Далии, Бриони и Айрис – которым еще предстояло научиться вести себя подобающим образом на публике – не могла не вызывать у нее содрогания. Однако если девочкам пообещали прогулку в парке, они не оставят ее в покое до тех пор, пока не добьются своего.

– Хорошо, – сдалась Джейн.

Послышался неприятный царапающий звук – это Хлорис принялась записывать что-то на листе плотной бумаги, лежавшем справа от нее. Джейн снова взялась за свой гренок. Спустя несколько мгновений Хлорис подняла голову.