Диалоги - Картье-Брессон Анри (2013)

Я играл с ним. Пробовал всевозможные вещи, чтобы увидеть, на что он способен. У меня был Kodak 2¼ × 3¼ дюйма. В то время я отдавал свои фотографии в печать в местную лавку. Вытворял с аппаратами невесть что, относился к фотографии как дилетант, пока не пошел в армию. В то время я встретил людей, у которых были снимки [Эжена] Атже[7]. Его работа пробуждала во мне большой интерес. Она меня впечатляла. Это вообще был очень богатый период в художественном отношении. […] Именно тогда я стал снимать людей в Дьеппе.

Но как же это действительно началось – ваши отношения с фотографией?

А, вспомнил, как всё началось. У меня было две младшие сестры, и я всё время к ним приставал. Чтобы мне в этом воспрепятствовать, моя мать брала меня на концерты. Музыка мне нравилась и естественным образом привела в другие области: к изобразительному искусству, к литературе. Я тогда должен был хорошо учиться, чтобы, как планировалось, работать на предприятии отца, а сам завалил школьные выпускные экзамены, потому что был слишком занят изучением живописи и читал всё, что попадалось.

Фотографии Дьеппа вы сами проявляли и печатали?

Нет, тогда ещё этим занимался торговец из лавки.

В каком возрасте вы стали самостоятельно заниматься проявкой и печатью?

Лет в двадцать. Я совершенно не знал, как это делается. Купил порошки, сделал из них растворы. Мой дядя увлекался фотографией, он оставил инструменты и кюветы, я их взял… и просто-напросто, как всякий любитель, прочёл инструкции на вкладышах и упаковках реактивов.

Вы не читали книг по этому вопросу?

Я не знал, что они существуют, и никогда не испытывал любопытства или желания что-то узнать по этой теме. Вспоминаю, как работала одна женщина-фотограф. её звали Жермен Круль. Она была голландка[8]. Немного похожа была на Беренис Эббот. Делала фотографии в портах, снимала реалистические вещи. Её снимки производили на меня сильное впечатление, в них было что-то от «живописной реальности».

Но потом вы продолжали работать аппаратом 2¼ × 3¼?

Да, немного, но меня тогда живопись интересовала. Даже в армии. Мне дали специальный отпуск, чтобы нарисовать эмблему нашей эскадрильи (я служил в авиации). Это была такая утка, обутая в сапоги. В то время в моих глазах только живопись чего-то стоила. Два года я учился у Андре Лота. В живописи надо работать каждый день, каждый день… В фотографии можно снимать когда угодно. […]

Как у вас появился ваш первый Leica?

Я познакомился и подружился с Гарри Кросби. Он знал Питера Пауэла, а у него были снимки [Эжена] Атже (это было во время моей военной службы). Пауэл был очень хорошим фотографом. Примерно в это же время я увидел портреты Мана Рэя. Тогда я начал подробнее изучать фотографию. Купил фотокамеру (без обтюратора, но с крышкой объектива) и начал работать. Я тогда был под впечатлением от картин [Джорджо Де] Кирико. Стал снимать солнечный свет за ставнями, какие-то такие вещи.

Иначе говоря, сначала вы делали фотографии с натуры с помощью аппарата-гармошки, а потом стали тщательно выстраивать композиции на матовом стекле, используя фотографическую камеру?