— Сержант, можете идти. И вы тоже, сударыня. Благодарю за помощь.

Шалго проводил полицейских и привратницу и запер за ними дверь; возвратившись в кабинет, он остановился возле низкого шкафчика и предложил:

— Не хотите ли коньяку, господин советник?

— Очень любезно с вашей стороны, но не могу. На службе не употребляю.

Шалго кивнул и налил коньяку только себе.

Если позволите, я выпью за ваше здоровье, дорогой Клайв Бостон.

Он опрокинул содержимое рюмки в рот, платком вытер губы, сел к столу и закурил сигарету.

— Как вы догадались, кто я? — спросил Бостон, все еще не оправившийся от изумления и лишь большим напряжением воли заставивший себя обрести спокойствие.

— О, это было совсем нетрудно, — заверил его Шалго. — Как-нибудь я открою вам секрет. А пока скажите мне, Бостон, как же вы представляли себе данную операцию? Неужели вы всерьез думали, что я распахну перед вами сейф, если там в самом деле находятся хоть какие-то компрометирующие меня материалы? Ведь шифр к замку знаю один только я. Представим себе, что я испугался, не заметил вашего милого обмана, поверил, что вы действительно советник Гюнтер, и назвал бы вам цифры шифра. Откуда у вас гарантия, что это были бы правильные цифры? Вы набираете названные мною цифры — и вас ударяет током. — Он явно наслаждался замешательством английского майора. — А о том вы, милейший, не подумали, выйдете ли вы вообще отсюда живым? Здесь же следят за каждым вашим движением. Не я — другие! И стоит вам сделать какой-либо угрожающий или подозрительный жест, как вам конец, мой дорогой! Нет, я определенно разочаровался в вас, милый Бостон. Очень разочаровался…

— Вы все еще не сказали мне, как вы догадались, кто я.

Шалго усмехнулся.

— Вы слишком любопытны, дорогой. Для начала должен предупредить вас: во-первых, как только докурите сигарету, бросьте ее на пол и не шевелитесь. Не вздумайте даже случайно сунуть руку в карман. Вставать будете только по моему разрешению.

— Что вы от меня хотите? — спросил Бостон, окончательно растерявшись.

— Это вы организовали слежку за Кальманом Борши?

— Я.

— Так я и думал. Почему же вас интересует Кальман Борши?

Бостон затянулся, роняя пепел на пол. Несколько мгновений он лихорадочно обдумывал, как бы получше соврать. Наконец сказал:

— Мы получили сообщение из Будапешта, что Кальман Борши — агент венгерской разведки.

— Но ведь Борши с тридцать девятого года находится у вас на службе!

— Теоретически да. Но мы точно знаем, что он перешел в противоположный лагерь. Только в результате этого он и попал в Дубну.

— А откуда вам это известно? — спросил Шалго, и только теперь ему многое стало понятно в поведении Кальмана.

— Вы же отлично информированы. Так неужели вы не слышали о «деле Уистона»? Во время восстания он открыто сражался против нас. Тогда-то он и примкнул к противоположному лагерю. Будь Кальман Борши нашим сотрудником, я бы сидел сейчас не у вас в кабинете, а у него.

— А что вы знаете о майоре Генрихе фон Шликкене?

— Ничего.

— Не спешите с ответом. Дело в том, что это единственный пункт, который создает в данный момент возможность наших дальнейших переговоров.

— Я думаю, вы должны не хуже меня знать, что с ним.

Шалго скривил в усмешке свои толстые, мясистые губы.

— Это еще как сказать. Так отвечайте, Бостон: жив Шликкен или нет?

— Насколько мне известно, жив. Больше я ничего о нем не знаю. Года два-три назад я встречал его в Греции.

— А доктора Шавоша вы знаете?

— Нет, не знаю.

Шалго задумчиво посмотрел в лицо Бостону.

— Скажите, не замышляете ли вы покушения на Борши?

— Таких указаний я не получал.