В поисках любви - Барбара Картленд

Вообще маркиз произвел на Гильду впечатление человека умного, проницательного и способного почти что читать чужие мысли и угадывать скрытые переживания.

Гильда почувствовала, что, если позволить такому человеку проникнуть в душу, он может стать опасным врагом.

» Лучшее, что я могу придумать, — сказала она себе, — это стараться избегать встреч с ним и разговоров «.

Не дожидаясь, пока маркиз скажет что-либо еще, она направилась к двери.

На ходу Гильда обернулась и увидела, что маркиз и не думал идти за ней следом, видимо, посчитав, что она лишь играет с ним, а на самом деле не имеет ни малейшего намерения уходить.

Гильда сделала легкий реверанс.

— До свидания, милорд. Благодарю за приглашение поехать кататься. Надеюсь, мы увидимся сегодня вечером на приеме.

Она произнесла эту фразу с плохо скрываемой иронией, словно подражая интонации маркиза. Но скромность и робость перед этим человеком не позволили ей задержаться дольше.

Девушка распахнула дверь и направилась к себе в комнату, оставив опешившего маркиза одного в гостиной.

— Ну а теперь расскажи мне, что на тебе надето, — попросила леди Ниланд, когда Гильда вошла к ней в спальню.

— Я чувствую себя красавицей, — коротко рассмеялась Гильда. — И все это благодаря прелестному платью, трудам модистки, парикмахера и Андерсен, которая научила меня накладывать косметику.

Говоря это, Гильда заметила, что ее слова доставили огромное удовольствие Андерсен.

Камеристка была очень удивлена, когда Гильда попросила ее помочь с макияжем.

Парикмахер уже уложил ее волосы в модную, элегантную прическу, и теперь оставалось заняться лицом. Именно в этот момент Гильда прибежала в комнату крестной и воскликнула:

— Мне кажется, крестная, я накладываю слишком много румян и пудры! Вы не позволите похитить у вас на минутку Андерсен, чтобы она дала мне несколько советов, как лучше накладывать макияж. Ваша кожа выглядит изумительно, уверена, здесь не обошлось без ее трудов.

Это очень польстило Андерсен. Она и правду была искусной и опытной камеристкой.

— Всем молодым людям, — говорила Андерсен, — кажется, что они прекрасно обо всем осведомлены. Я всегда хотела вам сказать, мисс Элоиза, что вы кладете слишком много румян, да еще и не подходящего для вас цвета. А пудру следует наносить так, чтобы она выглядела на коже естественно, и была совсем незаметна.

— Вы абсолютно правы, — согласилась Гильда. — Я буду внимательно смотреть, как вы это делаете, чтобы потом повторить самостоятельно.

Андерсен искусно напудрила Гильде лицо.

Подходящую по цвету пудру почти не было видно на коже, зато она помогла убрать ненужный блеск с маленького носика и изящного подбородка.

Камеристка полностью поддержала предложение Гильды о том, что ее светлости тоже необходимо выбираться в свет.

— Нужно, чтобы кто-нибудь развлек ее, — сказала она. — Ей ведь очень тоскливо все время сидеть одной, не имея возможности пообщаться ни с кем, кроме прислуги.

— Полностью с вами согласна, — отозвалась Гильда.

— Ее светлость всегда любила приемы и визиты друзей. Не понимаю, почему нам не приходило в голову помочь ей выбраться в свет.

Даже если она и не видит, она может по крайней мере беседовать с друзьями.

— Да, конечно. Впредь мы не позволим ей тосковать в одиночестве, — сказала Гильда. — Я напишу всем, кто обычно приглашает меня на приемы и балы, и сообщу им, что отныне я везде буду появляться только с крестной.

— Это прекрасный поступок, мисс Элоиза, — ответила Андерсен.

По ее интонации Гильда поняла, что подобное поведение вряд ли было присуще ее сестре, но тут же сказала себе, что она не имеет права судить. Девушке не хотелось размышлять над тем, была ли Элоиза эгоистичной и высокомерной, или нет.