– Итак, госпожа Сисиницына, – начал Руслан Евгеньевич, но я почему-то была уверена, что «уголовник» старательно сдерживается, чтобы не засмеяться.

Он-то сдержался, а вот моя группа – нет. Послышались тихие смешки, но Руслану Евгеньевичу хватило одного взгляда, чтобы снова воцарилась тишина.

– Она Синицына, – пояснил для «уголовника» Васин, – заикается просто.

– Ясно, – отрезал Руслан Евгеньевич. – Госпожа Синицина, я повторюсь. Сегодня по дороге я убил человека, но судить меня не будут. Как такое возможно?

– Свидетелей тоже «замочили»? – снова вклинился Васин.

– Да вы, Руслан Евгеньевич, просто зверь, – поддержал его другой мой одногруппник Олег. – Ничего так не бодрит по утрам, как убить кого-нибудь по дороге! Даже заряженный молотым кофе дробовик спасовал перед вашим методом взбадривания по утрам.

– Садитесь, Синицина, – потребовал преподаватель, нормально выговаривая мою фамилию.

Я обессиленно упала на скамейку и приложила ладонь к груди.

– Вы двое, – обратился профессор к двум острякам, – фамилии.

– Васин, – гаркнул Кирилл.

– Бауэр! – кисло представился Олег.

– К следующему занятию напишите эссе на тему моего вопроса. От руки! С отсылками на статьи Уголовного кодекса и примерами подобных выигранных в суде дел. Не сделаете – на мои лекции можете не приходить. Обращаюсь ко всем! Три мои пропущенные лекции без уважительной причины автоматически лишают вас зачета. Всем ясно?

– Всем! – вяло пробормотали с первых парт.

Галерка молчала, переваривая внезапно свалившееся на нас счастье в лице очень привлекательного «уголовника» с задатками самодура.

– Синицина! – Руслан Евгеньевич обернулся ко мне. – Вас тоже касается! Эссе к следующему занятию!

Никогда! Никогда в жизни я больше не нахамлю ни единому незнакомому мужчине! Даже если он станет хватать меня за руки! Да пусть хоть маньяком окажется – я буду вежливо просить отпустить меня домой, потому что кто знает – вдруг маньяк тоже что-то преподает?! Например, как убить человека по дороге и не получить наказание!

– Не разочаровывайте меня, третий курс, – гаркнул «уголовник» и стиснул зубы.

– Ладно, другой вопрос! Как украсть из магазина ромашки, чтобы это не стало уголовным преступлением?

Снова воцарилась тишина, а я сжалась еще сильнее под давящим взглядом преподавателя. Запомнил же эти ромашки! И, к сожалению, меня – вон как зыркает в мою сторону каждые несколько секунд.

– Очень просто, – тихонько ответила Вера, наша староста. – У ромашек слишком низкая стоимость. За кражу вещей стоимостью до 2500 рублей уголовная ответственность не предусмотрена.

– Исключения есть? – огорошил ее «уголовник».

– Нет, – неуверенно мотнула головой Вера.

– Фамилия!

– Алешина.

– Садитесь, Алешина, четыре!

– Почему «четыре»? – вскинулась Вера, у которой отродясь в оценках не встречались «четверки».

– А вот это вы мне в эссе и напишите к следующему занятию, – решил Руслан Евгеньевич, вызывая приступ зубной боли у всех, кроме самого себя.

Мы с однокурсниками обалдело переглядывались, понимая, что не ценили мы душку Брема! Нужно было Иннокентия Бронеславовича на руках носить до самого пятого курса и пылинки с него сдувать.

– Ладно, понятие уголовного права мне кто-нибудь скажет? – преподаватель почти рычал. – Вы, встаньте!

Он указал на Рамиля. Тот медленно поднялся, почесал затылок и неуверенно пробормотал:

– Ну, это «у головы».

У Руслана Евгеньевича стремительно взлетела бровь.

– Одна из теорий, что уголовное, это «от головы», – цитировал Брема Рамиль. – Если совершить уголовное правонарушение, то наказание будет суровым. Так нас Брем учил, – развел руками однокурсник.

Скрип преподавательских зубов был слышен даже на галерке, а вторая бровь поравнялась с первой где-то очень высоко на идеальном лбу профессора.