Ничего, это все ничего. Я разберусь. Главное, убедить Максима Викторовича молчать. Он ненавидит отца и, если узнает… Тьфу, дурная. Он уже знает! Надо убедить его молчать. Мой контракт составлен так хитро, что я заведомо виновата в огласке. Даже если моей вины нет. Ох, блин-блин-блин, Ленка, ну что у тебя там произошло?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 7 =

Моего вида было достаточно, чтобы убежать с рабочего места без каких-либо объяснений. Хотя, конечно, чтобы не создавать прецедентов для других работников, я положила на стол Кёлеру-старшему лист с заявлением. Все набрасывала от руки своим корявым почерком. Мол, так и так, прошу отпустить меня с работы по семейным обстоятельствам.

Виктор Михайлович внимательно посмотрел на меня и пожал плечами — иди, если надо.

Пока ждала такси, немного успокоилась и настроила себя на рабочий лад. Этому помогла смс-ка от мамы — она уведомила, что ей срочно требуется посетить цветочную выставку где-то за МКАДом, так что мы можем не рассчитывать на ужин, если вдруг приедем. Я-то без звонка не приезжаю, совершенно нет времени, все время при Келерах, а вот Ленка бывает да наведывается. Но в любом случае с мамой все как всегда, Ленку я сейчас увижу — все живы, остальное утрясется.

Через тридцать минут влетела в здание, думая о том, что в детстве Ленку мало пороли. На самом деле нас вообще не пороли, но если я выросла ответственной, то сестра — полной противоположностью. Так что для нее мама могла бы и исключение сделать.

Стеклянный лифт уносил меня в головной офис Кёлера-младшего.

Невольно любуясь видом, открывшимся с высоты, поняла, почему Ленка захотела работать именно здесь — по-западному деловой стиль, вот-вот Ричард Гир вырулит из-за поворота, что для молодой, романтичной девчонки мечта.

Вот только я уже пиетета перед мужчинами в дорогих костюмах не испытывала. Насмотрелась на их выходки благодаря работе. И сейчас не ожидала ничего хорошего.

Самое паскудное, что я поручилась за сестру. Пусть на словах и не перед Максимом Викторовичем, а перед его отцом… — все равно это накладывает на меня определенные обязательства.

Мягко звякнул лифт, открылись створки, и мое сердце ни с того ни с сего пустилось вскачь. Как ни оттягивай момент, эту встречу не отменить.

Выйдя из лифта, я хотела перезвонить Максиму Викторовичу, поскольку в этом месте я была всего один раз и ничего не запомнила. Но меня встречали.

Грузный, шкафоподобный мужчина, на котором едва сходился пиджак, обратился ко мне по имени-отчеству и велел следовать за ним.

— Как у вас строго, — нервно произнесла я, но Шкаф промолчал. Только одарил меня странным, нечитаемым взглядом и, круто развернувшись, уверенно повел куда-то вглубь делового офиса.

Я спиной ощущала, как на меня тайком поглядывают работники Кёлера-младшего. Еще одно подтверждение, что в его кабинете меня ждет нечто неприятное. Да что же Ленка могла натворить?!

Сопровождавший меня мужчина миновал секретаря, и наконец-то мы отказались в кабинете, на котором скромная табличка с золочеными буквами гласила: «Максим Викторович Кёлер. Руководитель».

Внутри, вопреки светлому, жаркому дню, царил полумрак, резкий запах табака. Жалюзи задернуты, Ленка сидела ко мне спиной, сгорбившись… И я сразу бросилась к ней, не обращая внимания на других.

— Какие милые сестринские чувства, — язвительно выплюнул Келер, развалившийся в кресле и смаковавший сигару. — Оставьте при себе.

Сжав холодную руку сестры, я повернулась к нему и одарила Кёлера презрительным взглядом. Но он смотрел на меня с не меньшим отвращением.

— Дмитрий, подожди за дверью, — коротко распорядился Максим Викторович. И как только Шкаф вышел, натянул надменную улыбку и заговорил с сестрой: — Итак, Елена Леонидовна, кто заплатил вам за попытку взлома моей почты?