– Проклятие! – Разозлившись, Джордан яростно пнула ни в чем не повинный телефон.

Она была уже на полпути к ванной, когда в памяти ее вдруг всплыли две вещи.

Во-первых, Спенсер попросил ее не входить, пока он моется.

И во-вторых, она совсем недавно поставила на кухне телефон с автоматическим определителем номера.

С досадой отбросив в сторону телефон-трубку, Бо принялся мерить шагами гостиную, потом подошел к окну, из которого открывался вид на памятник Вашингтону, и рассеянно уставился на белоснежный обелиск, резко выделявшийся на фоне розовато-лилового вечернего неба. В действительности Бо даже не замечал, куда он смотрит. Сердце его бешено колотилось в груди, едва не разрывая грудную клетку.

Только что, за мгновение до того, как он бросил трубку, Бо услышал голос Джордан. И тут его палец, словно повинуясь своей собственной воле, нажал на кнопку, и в трубке послышались короткие гудки.

Впрочем, если честно, Бо понятия не имел, что бы он сказал, если бы Джордан ответила. «Да и какие сообщения в подобных случаях полагается оставлять на автоответчике?» – с досадой подумал он.

Но теперь ему по крайней мере было известно, что она дома.

Это хорошо. Но что же дальше?

И Бо принялся мысленно перебирать в голове все то, до чего додумался раньше.

Он может прямо спросить ее о мальчике, оказавшемся на ее попечении…

Или пойти в полицию.

Здравый смысл и осторожность твердили ему, что не стоит впутываться в это дело, лучше всего сообщить властям, а там уж пусть они принимают нужные меры.

Однако когда Бо уже поднял трубку, чтобы позвонить в полицию, что-то его остановило.

Это было то же самое чувство, которое заставило его набрать номер Джордан.

И оно же до сих пор удерживало его от того, чтобы довериться властям – хотя все, чему он был свидетелем накануне, ясно говорило о том, что дело тут нечисто. Малыш явно попал к Джордан не по своей воле – это просто бросалось в глаза. Ему было неуютно и страшно – Бо заметил это сразу же. А то, о чем он только что прочел в газете, указывало, что жизнь мальчика, возможно, висит на волоске.

И тем не менее в глубине души Бо не сомневался, что если Спенсеру и угрожает опасность, то только не со стороны Джордан. Пока что он не имел ни малейшего понятия, как малыш попал к ней. Бо совсем не знал Джордан. Впрочем, насколько он мог судить, и Спенсер знал ее не намного лучше.

И все-таки Бо чувствовал, что может ей доверять. Это чувство пугало его, оно противоречило всему – логике, здравому смыслу… и все же интуиция подсказывала Бо, что он прав.

Итак…

Если он все-таки не станет звонить в полицию, стало быть, ему необходимо переговорить с Джордан с глазу на глаз. И лучше всего не по телефону. Но если он ошибается, если его интуиция его подвела, то одному Богу известно, что может выкинуть эта женщина. Сбежит, прихватив с собой мальчика, или…

Или еще хуже…

Нет. Бо покачал головой.

Джордан никогда не причинит вреда Спенсеру – в этом он был уверен. Он совершенно не знал ее, не имел ни малейшего представления, на что может решиться эта женщина в минуту опасности, но готов был голову дать на отсечение, что на такое она просто не способна.

Его бабушка часто говорила, что у Бо особый талант разбираться в людях. И каждый раз при этом вспоминала давнишнюю историю о том, как Бо, едва начав ходить вдруг ни с того ни с сего укусил мистера Минера, нового банковского клерка, за палец, да так сильно, что пошла кровь. А вскоре этого проходимца арестовали за растрату. Весь город был потрясен, но только не бабуля. Она рассказывала всем и каждому, что, мол, всегда подозревала – этот Чивер темная лошадка. «Недаром же наш Бо, – глубокомысленно добавляла бабушка, – такой милый, славный ребенок, невзлюбил его с первого взгляда».