Из жизни звезд - Джиллиан Карр (1995)

Джон подошел к Ане и прижал ее к себе. Ему надо было пережить последствия тех бомбовых ударов, которые нанесла ему Ана. Каждый из них был способен убить его. Все вместе они могли его испепелить и превратить в ничто.

В нем боролись два чувства. Одно говорило ему: не множить потери, а бежать; второе — пренебречь всеми возможными последствиями.

Джон дотронулся до пышных блестящих волос Аны, освещенных пламенем камина.

— Ладно, Ана… Расскажи, как все произошло.

Тремя часами позже он покончил с телефонными звонками.

— Мои люди обо всем позаботились. Все, что могло указать на твое пребывание в квартире этого мерзавца, уничтожено. Они говорят, что полиция еще не хватилась его.

Ана передернула плечами.

— Все, что ты оставила там, исчезло. Всякий, кто что-либо знал, позабыл об этом.

Ана сидела на диване, поджав под себя ноги, с чашкой какао в руках.

— Мне так не по душе втягивать тебя в эту грязь, Джонни. Ты здесь совсем ни при чем, а ведь если что-то всплывет, это может погубить тебя.

Некоторое время Джон молча изучал ее. Затем подошел к окну и стал смотреть на багряные отсветы заката в горах.

— Тебе надо было обратиться ко мне раньше.

— Я хотела справиться сама. Я очень боялась потерять тебя… Ты — лучшее, что я когда-то знала в жизни…

— Ты чуть не убила себя, — внезапно им снова овладел гнев. Он подскочил к ней и схватил ее за плечи. Какао выплеснулось из чашки, Джон отставил чашку в сторону и заключил Ану в объятия.

— Идти одной в логово Эрика Ганна!.. Большей глупости трудно придумать. Да если бы он убил тебя…

Его голос дрогнул. Он провел рукой по ее волосам, затем снова порывисто обнял ее.

— Этого я не смог бы пережить, — выдохнул он.

Ана едва верила своим глазам, когда увидела слезы, затуманившие глаза Джона. В ней появились первые проблески надежды. Впрочем, страхов оставалось гораздо больше.

— Я боюсь, что всякий раз, при взгляде на меня, ты будешь вспоминать эти проклятые фильмы, — с горечью прошептала она.

— Перестань городить чушь, глупышка, — Джон взъерошил ей волосы. — Всякий раз, при взгляде на тебя, я буду думать о той умной, вдумчивой, блестящей женщине, которая покорила меня на вечере в пользу жертвам СПИДа… Эта женщина владела моими мыслями много дней после той встречи. А теперь я хочу провести с этой женщиной в любви всю свою жизнь… Хочу хоть как-то вознаградить за те испытания, которые ей выпали. Все это в прошлом, Ана. Умерло раз и навсегда… Вместе с Эриком Ганном.

Он снял с нее свитер, затем расстегнул молнию на джинсах.

— Давай заключим с тобой пакт.

— Какой еще пакт? — стоя перед Джоном лишь в белоснежном кружевном лифчике и трусиках, Ана вдруг почувствовала, как сладостно заныло все тело. Она игриво засмеялась, когда Джон решительно опрокинул ее на шерстяное покрывало.

— Больше никогда об Эрике Ганне ни слова.

— Я готова выпить за это.

— Это потом, — сказал Джон, прерывая ее поцелуем. — Мы выпьем за это шампанского, или пива, или чего ты пожелаешь, а пока что…

Он быстро расстегнул желтую рубашку и сбросил ботинки. Черные твидовые брюки не могли скрыть его эрекцию. Ана чувствовала себя непривычно возбужденной и раскованной. Передалась ли ей страсть Джона или причина лежала в чем-то другом, но она ощутила сладостное влажное тепло между ног.

Джон расстегнул лифчик, выпустил на свободу упругие груди и нежно поцеловал розовые соски. Ана прерывисто вздохнула. Она едва верила в реальность происходящего: ведь Джон знал о ней все — и тем не менее был рядом с ней, любил и желал ее.

Джон нежно и жадно целовал Ану, перемещаясь губами все ниже, к узкой полоске трусиков. Ана выгнулась навстречу ему, приподняла ягодицы, чтобы он мог снять последний предмет одежды. Когда его язык скользнул ниже, она почувствовала тепло, которое разлилось по всему телу.