– Сереж, Сережа, – говорила она. – Ты что? Что ты так разнервничался? Мне, наверно, следовало тебя подготовить как-то, прежде чем сообщать…

Оторвав ладони от глаз, он посмотрел на нее и покачал головой.

– Я в шоке, – сказал он.

– Наверно, – согласилась она.

– У меня это в голове не укладывается.

– Привыкнешь, – улыбнулась Юля. – Еще целых восемь месяцев будет.

Сергей кивнул.

– Не сиди на полу, – сказал он, увидев жену у своих ног. – Сядь на диван.

Юля усмехнулась и села.

– Теперь надо будет покупать детские вещи, – сказал Сережа.

– Рано еще, – ответила Юля. – Сначала одежду для будущей мамы.

– Угу, и валидол для папы, – согласился он. – А ты уже у врача была?

– Была.

– И что он сказал?

– Что все в порядке, что он будет меня наблюдать. А я должна выполнять рекомендации.

– А я?

– А ты при мне, как песни Цоя при Дашке, – хмыкнула Юля. – Не бойся, все нормально будет.

Она похлопала его по руке.

– А я точно дома? – спросил Сережа. – А то может, я просто сплю?

Юля ущипнула его за щеку. Вышло больно.

– Я… Я не знаю, что делать, – сказал Снегирев. – У меня ведь не было детей.

– Теперь будут, – сказала Юля. – Не волнуйся. У всех мужчин не было детей. Но рано или поздно они случаются. Ты же хотел ребенка.

– Да.

– Но получится ли из меня хороший отец?

– Получится, – сказала Юля. – И тем быстрее получится, чем раньше начнешь ребенком заниматься.

Глава 64

– Даша, перестань смеяться, – попросила Юля. – Это не смешно.

Даша зашлась в новом приступе хохота.

– Ну я тебе серьезно говорю, – сказала подруга.

– А что Сережа сказал? – спросила Даша, отсмеявшись.

– Что мне нельзя поднимать тяжести, – ответила Юля.

Даша засмеялась еще сильнее и повалилась на кровать.

– Ну, знаешь, когда у тебя такое брюхо, – взглянула она на выпирающий живот подруги. – Его можно понять.

Юля хмыкнула и снова занялась печеньем. Для нее поедание этого кондитерского изделия стало таким же частым и таким же обязательным, как необходимость дышать. Заменить его могли разве что крабовые палочки. В этот момент входная дверь хлопнула, а через секунду в комнату ворвался Саня.

– Вот, – высыпал он на кровать две пачки печенья с шоколадной глазурью. – Как заказывали!

– Саша, этого мало будет, – сказала Юля.

– Ты и так две пачки съела, – ответил Саня, удивленно вылупившись на подругу. – Тебе плохо будет.

– Саша, это ела не она, – возразила Даша.

– Я думал, что женщина, когда беременна, она просто хочет есть, – сказал Саша. – А там оказывается еще можно различить, кто хочет?

– Конечно, – сказала Юля. – Это до идиотизма просто. Когда хочешь есть не ты, а ребенок, появляется ощущение, что тебя жрут изнутри. И ты ешь что угодно, лишь бы от этого ощущения избавиться.

Саня сглотнул. Он попытался представить себе, как это – когда тебя жрут изнутри, и содрогнулся, представав. Мысленно он поблагодарил бога за то, что родился мужчиной.

– Да ты не волнуйся, подруга, – сказала Даша. – Мы тебя покормим. Я вчера борщ сварила. Если кое-кто его ночью не дожрал.

– Я не хожу по ночам к холодильнику, – возразил Сашка. – Это ты ходишь. Мороженки, апельсинки, бутерброд с колбасой. А потом «Саня, я точно не толстая?»

– Вообще-то, когда я говорю эту фразу, ее надо воспринимать в утвердительной форме, а не в вопросительной, – отозвалась Даша. – Я тебя тихонько готовлю к тому, чтобы ты обожал меня в любом виде.

– Я тебя и обожаю, – кивнул Саня. – Во всех видах. Особенно в голом, смеющемся и спящем.

Юля засмеялась и, открыв новую пачку печенья, стала поглощать его. Даша, взглянув на это, покачала головой и пошла разогревать борщ.

– А чего это вы такие веселые? – спросил Саня.

– Юля, расскажи ему, – крикнула подруга из кухни.