– Не давай им распоряжаться твоей жизнью, Джесс. Ты и о себе должна подумать.

Она рассмеялась:

– Так может рассуждать только бездетный человек. Не хотела бы я оказаться на месте того, кто предложит Хизер Мэтьюс переехать в Денвер. Она за такие слова по головке не погладит. Едва не прибила меня вчера, когда я плохо погладила ее блузку, а ее джинсы сели после стирки. Вот Тим всегда справлялся с этим нехитрым делом очень хорошо. Избавь меня бог от пятнадцатилетних девушек! Лучше сразу расстрел, чем объявить ей о переезде в Денвер. – Она снова засмеялась, когда зазвонил телефон. Ей сообщили, что у пациентки, которую она позавчера оперировала, поднялась температура. Джесси пообещала прийти через пять минут.

– Во всяком случае, Бен, я думаю, что для тебя такой переезд – идеальный вариант, – сказала она в заключение.

Но это означало бы больше работы и самоотдачи, чем хотелось Бену. Он любил свою профессию, но не был фанатично предан ей, как Джесси, а она не могла взять на себя другие обязанности по четырем важным причинам – ее дети. Она могла только помочь Биллу, предложив другие кандидатуры из тех, кто бы заинтересовался этим делом. Она выбежала из кабинета, помахав Бену на прощание.

А после ей предстояло вернуться домой к детям, помочь им с домашним заданием, постирать, заплатить по счетам и приготовить ужин. Дни стали теперь для нее длинными, а ночи – еще длиннее. Помогал ей только Крис, старший сын. Когда осенью он уедет в свой колледж, начнется кошмар. Она видела перед собой только длинный путь, наполненный тяжелым трудом и скорбью. И это предчувствие отражалось в ее усталых глазах.

Билл и Джо встретили Хэнка Питерсона на условленном месте, в десяти милях от города. Участок имел площать точно в тридцать четыре акра, и на нем стояли действительно красивые постройки, как и говорил Стив. Большое главное здание было безупречно отделано и напоминало загородный дом во Франции. Все детали были выполнены мастерски. И двустворчатые окна, они же двери, и мансардная крыша, и широкая веранда. Легкую грусть наводили заброшенные фруктовые сады и заросшие цветники. Недавней постройки дом был внутри в превосходном состоянии. Крыша казалась надежной, никаких следов протечки.

В главном доме Билл насчитал двадцать спален, каждая с отдельной ванной. Владелец не жалел денег. Стояла кое-какая мебель, но в основном дом был пуст. Риелтор сказал, что обстановку продали с аукциона, чтобы найти средства для выплаты по закладным. Четыре большие гостиные, кухня с новейшим оборудованием, а в цокольном этаже – целая сеть служебных помещений.

Рядом стояло другое здание, построенное по аналогичному проекту, с двенадцатью спальнями. И еще третье, где находились комнаты для массажа, сауна и небольшой бассейн. А в некотором отдалении располагались корпуса, предположительно для персонала. В отдельном здании помещался гимнастический зал. Имелся еще огромный гараж и несколько домиков поменьше, для складов и хозяйственных нужд. Была там и очень красивая оранжерея, с настоящими джунглями и экзотическими растениями. В отдельном здании помещались кухни. Была и маленькая конюшня с загоном. По территории пробегал небольшой ручей. Здесь Билл нашел все, что ему и хотелось. Бросалось в глаза, сколько заботы, денег и любви сюда вложено. Как, должно быть, разочаровался и расстроился владелец, когда его планы рухнули! Билл осматривал все без комментариев. Он не хотел, чтобы риелтор заметил его заинтересованность.

– Вы знаете, кому это принадлежит? Банку или первоначальному владельцу?

– Владельцу. Я проверял. Банк близок к тому, чтобы лишить его права пользования. Они готовы к этому в любой момент. Но он по-прежнему понемногу выплачивает долг. Продавать не хочет. Однако в банке считают, что ему придется на это пойти.

Они ждут своего часа, чтобы сожрать его, как хищники. Биллу стало жаль владельца, когда он увидел это место и все, что на него было напрасно потрачено.