Открыв глаза, поняла, что всё неуловимо, но неумолимо меняется. Горизонт постепенно стал окрашиваться в нежно-розовый. По воде потянулась бликующая дорожка. Каждое мгновение хотелось запечатлеть надолго. Они складывались в великолепие восхода солнца.

Розовый перетёк в густой алый, а затем стал разбавляться золотом, возвращая цвета природе. Серые полутона уступали место разноцветью. Где-то пискнула пичужка. Ещё одна ей ответила, и утро наполнилось звуками.

Горячие руки обвили мою талию. А тёплые губы прижались к чувствительному местечку на шее.

– Почему не спишь?

– Наслаждаюсь рассветом, – ответила я, откидываясь на крепкую грудь. И прижимая к себе сильные руки.

– Пойдём спать. Нам без тебя неуютно.

Я повернулась, чтобы увидеть, как на краю кровати сидит Макс, потирая сонные глазки и зевая.

– Пойдём, – едва сдерживала я улыбку сквозь слёзы. Странное состояние, когда хочется всего сразу – и улыбаться, и плакать.

– Ты чем-то расстроена? – с тревогой спросил Макс, притягивая меня к себе. Стас неохотно убрал руки. Мы двигались с ним вместе, не расцепляясь до самой кровати.

Я уселась на колени парню, обняла его за шею и прижалась щекой к его, вдыхая полной грудью любимый аромат чистого родного тела. Стас взобрался на кровать с другой стороны.

Макс уложил меня на кровать и оба уставились на меня с вопросом во взглядах, нависая надо мной с двух сторон.

– Что? Это я так. Не о чем переживать, – мямлила я.

– Таша!? – с беспокойством от Макса.

– Милая!? – с настойчивостью и строго от Стаса.

– Я беременна, – выплатила я с тяжёлым вздохом.

Братья переглянулись и посмотрели на меня. Макс вдруг сполз вниз и припал к животу ухом.

– Что ты там собрался услышать, кроме звуков голодного желудка? – буркнула я. – Срок совсем маленький.

– Когда ты узнала? – спросил Стас. – Я не чувствую, чтобы изменился твой запах.

– Он и не должен меняться так рано. Я так думаю. Узнала с рассветом. Я слишком эмоциональная стала и это чувствуется. Не знаю, как объяснить.

– Как себя чувствуешь? – спросил Макс. А потом испуганно посмотрел на брата. – Мы кретины. Даже продыху ей не даём.

– Да. Теперь только покой, сбалансированное питание и обследование, – поддержал брата Стас.

– Так. Стоп. Я не больна, а беременна. Вы хотите меня лишить секса, опекать как неразумное дитя и пичкать витаминами? – по выражению их лиц поняла, что так и собираются поступать. – К тому же, ненавижу всякие процедуры и обследования.

– Таша!?

– Сбегу. Оставлю вас тут одних и уеду, – пригрозила я. У обоих глаза стали по пять копеек от шока.

– Не волнуйся, дорогая! Стас поторопился с выводами, да и был ошеломлён. Всё будет так, как ты хочешь, – прижал меня к себе Макс.

– Извини, – раздалось от Стаса. Он погладил меня по пояснице. Похоже, что там за моей спиной, ужимками Макс его настроил. – Просто… это для нас тоже впервые. Ты же понимаешь?

– Да.

– Что ты хочешь на завтрак?

– Горячих мальчиков в душе и блины с джемом.

– Таша?

– А что? Я беременна. Мне можно. Я же не огурцы солёные с сахаром прошу или селёдку со сметаной. Хотя, даже не знаю, – прикусила я губу, делая виноватые глаза.

Выражение лиц парней было бесценно.

Малыши родились в срок. Эпопею своей беременности рассказывать не буду. Это было незабываемым хождением по мукам. Не моим. Зато мои мужчины запечатлели всё на камеру и на фотографиях. Кажется, мои мужья содрогаются каждый раз, вспоминая тот или иной момент.

Во-первых, вернулась на работу. Допустить, чтобы у мужа работала какая-нибудь длинноногая секретарша с буферами до подбородка, допустить я не могла. С моим неуравновешенным характером это было опасно. Для здоровья и жизни несуществующей красотки.