На его ногах теперь не хватает одного носка, и, чувствую, это не просто так. Если он из-за этого опоздает на совещание, Жуле вечером не поздоровится.

— Где это существо? — мой муж оглядывается по сторонам, а я одной рукой пытаюсь не дать Жуле выползти из-за моей спины.

— Не знаю, убежала куда-то, — вру в открытую, не сумев сдержать улыбки.

Эта война длится уже месяц. Антон каждый день грозится сдать Жульку на шашлык, а она из всех членом семьи в доме шкодит именно ему. Ворует галстуки, по утрам крутится на его лице, а уж какая это пара ботинок…

— Даша, — недовольно поглядывает на меня Антон. — Я верну эту засранку заводчице.

— Она меньше тебя раз в двадцать. Ты, такой большой и сильный, не можешь справиться с самым очаровательным комочком шерсти? — я играю на гордости Антона.

Жуля — шпиц. Ей скоро будет четыре месяца, и я буду очень рада, если она все-таки до них доживет.

— Следующей нашей собакой будет доберман. И непременно мальчик. Слышишь, чудовище? Тебя скоро сожрут, — обращается Антон к нашей крошке, все еще пытаясь взглядом отыскать ее.

— Юдовище… — задорно подхватывает его мысль Еська. — Папа — юдовище.

Я прыскаю в кулак.

— Вокруг одни предательницы, — наиграно обиженно произносит Антон.

В этот момент Жулька вырывается у меня из-под руки и перебирается на колени. Плюхается на пушистый животик, кладет голову на маленькие лапки и начинает гипнотизировать Антона взглядом. Мол, иди уже отсюда, я еще не все ботинки тебе испортила, дел — вагон.

— Иди-ка сюда, — рука Антона тянется к загривку проказницы, но я шлепаю его по ладони и закрываю Жулю обеими руками.

— Не трогай ее. Тебе что, ботинок жалко? Не расстраивай свою беременную жену.

— Маленькая манипуляторша. По-моему, я был не в себе, когда соглашался вот на это.

Две недели. Антон стойко держался две недели, когда я при любом удобном случае тыкала ему в лицо фотографиями от заводчицы. Жуля на них была совсем крошечной, и я постоянно не могла сдержать слез умиления. В конечном итоге мой муж решил сдаться, потому что мои слезы для Антона — мощный аргумент.

Я так радовалась, когда Жулька оказалась у меня в руках. А потом обижалась всю дорогу на Антона, после того как он сказал, что построит конуру этому пушистому комочку. Перед тем как зайти в дом с Жулей на руках, я предложила Антону самому ночевать на улице.

Ему почему-то эта идея совсем не понравилась.

— Хватит обижать Жулю, — я дую губы. — Иди уже на свою работу.

— А ты придешь на мои соревнования сегодня? — Гектор слетает со второго этажа с двумя разноцветными шапочками в руках.

Антон теряется на пару секунд, но затем берет себя в руки. Отвечает Гектору, что конечно же он будет сегодня в бассейне, а сам незаметно переводит взгляд на меня.

«В два» — шепчу я ему одними губами.

Мы все до сих пор учимся подстраиваться друг под друга. Бывают стычки, бывают ссоры, и я прекрасно понимаю, что все это будет продолжаться еще долго. Но это не влияет на общее настроение в нашем доме.

Никто больше не пытается никуда сбежать. В том числе и я. Максимум, что я могу сделать — запереться в спальне с Жулей от всех домочадцев и спокойно читать что-нибудь, пока Антон развлекает наш детский сад на двоих.

Хорошо быть беременной и уметь пользоваться своим положением.

В последнее время Антон стало особенно чутким, заботливым и нежным. У меня совсем немного округлился живот, и это каким-то странным образом повлияло на него. Если честно, иногда это даже раздражает.

Например, вчера я хотела убрать остывший суп в холодильник, а Антон не дал мне сделать это самой, мотивирую тем, что я должна себя беречь. Я смирилась с тем, что он теперь не дает мне поднимать Есю в его присутствии, но это уже какой-то перебор.

— Пришлю водителя за вами. И не вздумай сама таскать переноску.

— Антон, — рычу я на своего дотошного мужа.