Чувства навыворот - Людмила Сладкова (2020)

— Ты что, не понимаешь? Слава не желает с тобой разговаривать! — прозвучало, как приговор. — Иначе был бы сейчас здесь. Сам! Но он почему-то отправил к тебе меня и велел передать вот это… лично в руки!

Пока Ирина стояла, точно пришибленная, переваривая услышанное, Васелина Анатольевна извлекла из кармана своего белоснежного пальто такой же белоснежный конверт и настойчиво впихнула его в руки Синицыной.

— Что это? — нахмурилась она, машинально раскрывая бумагу онемевшими пальцами. А когда внутрь заглянула, воздух и вовсе закончился в легких. Пришлось до крови прикусить щеку изнутри, дабы не заорать во всю глотку от обиды и унижения. Там лежали деньги. Много. Целая пачка. И все в евро.

— О, милая! — трелью соловья звучал ехидный голосок Васелины Анатольевны. — Это его способ сказать тебе, что в твоих услугах он более… не нуждается!

— Услугах? — переспросила изумленно. — В каких еще услугах?

— В интимных!

— ЧЕГО? — сама того не замечая, Ира повысила голос. — Он совсем охренел, что ли? Я сейчас ему эти деньги знаете, куда засуну? Извлекать задолбается! Я вам не потаскуха, ясно?!

— Да? Странно! Как по мне, очень даже профессиональная!

Щеки запылали огнем, словно женщина ее наотмашь ударила.

Синицына в долгу не осталась.

— Ну, Вам-то, конечно, виднее! — сладко пропела она в ответ. — Опыт!

— Ах, ты дрянь! — угрожающе зашипела Васелина Анатольевна. — Дрянь!

Возможно, защитная реакция сработала. А возможно, ум за разум зашел.

Но не дожидаясь нападения, Ирина гневно швырнула увесистый конверт с деньгами их законной владелице со словами:

— Подавитесь своими деньгами! И передайте своему сыну…

Внезапно она замолчала, осознав одну очень важную вещь.

От облегчения девушка громко расхохоталась:

— Нет! Это не его слова. Он никогда в жизни не сказал бы мне ничего подобного!

— Не обманывай себя!

— Они Ваши! И только Ваши! Слава ничего мне не передавал!

— Плевать! — высокомерно фыркнула оппонентка. — Все равно своего сына я тебе не отдам! Смирись. Вместе вы не будете никогда! Он женится на той, на кого я пальчиком укажу!

— Так ведь можно и всех пальцев лишиться, Васелина Анатольевна!

Шокированный вздох:

— Ты мне… угрожаешь, сопля зеленая?

— Нет! Но принимать Вам решение за нас, я тоже не позволю! — адреналин, бушующий в крови страшными дозами, пеленой заволакивал сознание. — Так уж вышло, что я люблю Вашего сына. И Ваш сын меня любит! Своей малышкой называет! Защищает. Никого ко мне не подпускает. Ревнует. Потерять боится. Знаете, почему?

— Заткнись! Закрой свой рот!

— Потому что я — его девочка! Его игрушка. Его самая безумная зависимость. Жажда. Я — его наркотик. И… мать его будущего ребенка!

Ужас, промелькнувший в одичавшем взгляде женщины, заставил Ирину замолчать и напряженно попятиться. Там не было и намека на человечность.

— Повтори-ка?

Храбрясь из последних сил, Синицына уверенно расправила плечи.

— Вы не ослышались! Я беременна от Вашего сы…

Договорить она не успела. Раздался страшный рев.

А следом хлопок, после которого нещадно зажгло щеку.

«Она… ударила меня? Эта сука меня правда… ударила?»

Состояние аффекта накрыло ее мощнейшей лавиной.

Стиснув ладони в кулаки, Ирина ринулась на обидчицу, с большим трудом соображая, что собирается драться с матерью своего парня.

С бабушкой своего будущего ребенка.

Но грандиозной вендетте не суждено было случиться. Выбежавшие на помощь охранники обездвижили ее еще до того, как она успела нанести удар.