Садовник - Василий Гавриленко (2020)

Первый удар Блащиковски принял мой живот, а вот второй угодил мне точнехонько в подбородок. Я покачнулся и едва не упал на спину. Вагон начал расплываться перед глазами, но каким-то чудом я сумел блокировать следующие два удара разъяренного детины, который младше меня минимум на 20 лет. «Стойка, Ватсон, не забывайте о стойке», - голос Холмса прозвучал в моей голове. Я принял боксерскую стойку, тряхнул головой, пытаясь очистить мозг, сфокусироваться. Электрическая лампа мигнула, погрузив вагон в темноту, затем снова загорелась, и я увидел физиономию Садовника перед собой, его здоровенный кулак несся мне прямо в висок. «Отклонение, затем апперкот» - голос Холмса.

Детина рухнул на пол. Тут же поезд ворвался на станцию и остановился, двери вагона распахнулись.

Я стоял над нокаутированным соперником, с трудом веря в то, что мне удалось вырубить этого здоровяка. Но медлить было нельзя. Вцепившись в руки застонавшего оппонента, я вытащил его из поезда. Двери закрылись, состав отошел от платформы.

Блащиковски быстро приходил в себя. Нельзя было допустить, чтобы он снова кинулся на меня. Сняв галстук, я крепко-накрепко связал его руки за спиной.

Блащиковски, кажется, полностью очухался.

- А ну-ка, поднимайтесь, милейший, - потребовал я. – Вы достаточно тяжелы, чтобы я поднимал вас сам.

Он разразился потоком площадной ругани, но встал на ноги.

- Вперед, – я кивнул на выход из метро.

Так, под конвоем, по темным лондонским кварталам, я довел поверженного мною противника до Скотленд-Ярда. Всю дорогу Блащиковски угрюмо молчал.

Несмотря на поздний час, Лестрейд находился в управлении и даже не спал в своем кабинете, где с незапамятных времен стоял кожаный диван.

- Ватсон! – удивленно воскликнул он, отвлекаясь от бумаг. – Как прикажете понимать ваш поздний визит в компании связанного мужчины?

Я устало опустился на диван. Блащиковски остался стоять посреди кабинета, опустив голову.

- Кто это?

- Возможно, это убийца Беатрис Пройслер, похититель Ирэн Вулф.

- Что?! – встрепенулся задержанный. – Что вы такое говорите, сэр? Вы с ума сошли?! Я никого не убивал!

- Вы постоянный посетитель отдела французской поэзии Лондонской библиотеки? – спросил я.

Он зарделся как девушка, ответил с вызовом в голосе:

- Да, я люблю поэзию, но причем здесь это?!

- Девушка 16 лет, посещавшая отдел французской поэзии, жестоко убита. Другая девушка похищена. У нас есть основания полагать, что эти преступления совершил один из постоянных посетителей библиотеки.

- Повторяю вам, сэр, я никого не убивал, - выкрикнул Блащиковски.

- Тогда почему вы удирали от меня?

Рыжий здоровяк склонил голову.

- Говорите же, - поторопил Лестрейд. – Речь идет о вашей жизни, так как убийца Беатрис гарантировано будет болтаться на виселице.

Блащиковски вздохнул.

- Сэр, я не могу назвать себя ангелом, но я не убийца. Я – потомок польских эмигрантов, мой отец был портовым рабочим и с детства моя семья отчаянно нуждалась в деньгах. В юности я связался с компанией Молчаливого Боба, вы же знаете этого человека, не так ли?

- Вор, ростовщик и вымогатель, - сообщил мне Лестрейд. – Ныне гниет в тюрьме в Суссексе.

- Да, сэр, - вздохнул Блащиковски. – К несчастью, я остался должен Бобу приличную сумму, и время от времени мне об этом напоминают его сообщники, оставшиеся на свободе. Я принял этого господина, - поляк кивнул на меня. – за члена банды Молчаливого Боба. Я убегал, спасая свою жизнь, сэр.

Мы с Лестрейдом некоторое время молчали. Наконец, я поднялся с дивана и сказал:

- Что же, эта информация нуждается в проверке. А вы, Блащиковски, пока побудете здесь. Думаю, можно отправить его в одну камеру с Барлоу, как считаете, Лестрейд?

Инспектор кивнул и, нажав на кнопку электрического звонка, вызвал констебля.

6