День Праха - Жан-Кристоф Гранже (2020)

И это являлось убедительным мотивом мести.

Видимо, родители больше не хотели играть в эти игры, называемые евгеникой[124], и решили устранить пособников зла.

В этот момент у Стефани Деснос зазвонил мобильник. Она молча прослушала сообщение. Ее багровое лицо не выражало никаких эмоций. Через несколько секунд она протянула телефон Ньеману:

— Это вас.

— Меня? — удивился Ньеман, но уже через мгновение узнал голос.

— Я нашел код, который ты искал, — сообщил Аперги.

— А именно?

— А именно то, что скрывают фрески.

70

— Посланники Господа не любят изображения. Они против картинок. Бог невыразим. Бог невидим.

Ивана с любопытством разглядывала человека, который говорил с Ньеманом, высокомерно игнорируя ее и Деснос. Еще один чертов женоненавистник, переодетый монахом, — а может, наоборот, бабник. Она даже не была уверена, что он принадлежит к какому-то ордену, — взять хоть его меховую шапку и бороду, какие бывают у садху.

— Эти истории с фресками никак не сочетаются с их культом. Совсем никак. И поэтому я занялся единственным, что интересует Посланников, — незримым.

Казалось, человек, которого звали Эрик Аперги (он же Антуан) дает полную волю своему голосу — так свободно, без малейших усилий, он сейчас изъяснялся. Ивана не могла оторвать взгляда от его ногтей, черных как сажа. И в то же время его пальцы были унизаны перстнями, напоминавшими о базарах Гоа.

— Здесь важно не то, что́ изобразил Отто Ланц, а то, чего он НЕ изобразил. — И он разложил перед Ньеманом четыре фотографии крестом, оставив посередине довольно большое пространство. — Я особо занялся образами, скрытыми под обрушившимся сводом. Если я правильно понял, именно они интересовали тебя в первую очередь.

— Точно, — подтвердил Ньеман, старательно делая вид, будто он весь обратился в слух.

— Ланц в первый раз скрыл свою тайну под фальшивыми росписями, а во второй раз — в самом центре своей первой фрески.

— Ну-ка объясни.

— Эти четыре сюжета представляют собой сцены, взятые из Бытия — первой Книги Ветхого Завета. Почему его так привлекли эти сцены? Ведь он мог обратиться к Книге Иова или к сценам Нового Завета. Да потому, что здесь скрывалось его первое послание. Или, по крайней мере, первый элемент некой системы.

Аперги ткнул искривленным пальцем в верхнюю часть «креста»:

— Узнаешь здесь главу 3 Бытия — про Адама и Еву?

Ивана прямо-таки кожей чувствовала почти враждебное нетерпение, одолевавшее Ньемана. Негативные флюиды от него разносились по всей комнате. Пока что отшельник не сообщил ничего нового.

— В левой части «креста» Ланц изобразил Вавилонскую башню, глава 11 Бытия.

Никто из слушателей даже не взглянул на фотографию.

— А напротив, справа, — продолжал немытый пророк, — представлена глава 27 — история соперничества Иакова и его брата. И наконец, внизу мы видим сцену смерти Рахили, рассказанную в главе 35.

— И это все, что ты нашел?! — взорвался наконец Ньеман. — Да эти штуки всем давным-давно известны!

— Потерпи немного.

И отшельник снова провел пальцами по радиографическим снимкам, как гадальщик по картам Таро.

— На первый взгляд, выбор сюжетов кажется нелогичным. Некоторые из этих сцен, например смерть Рахили, практически никогда не изображались в церквях. По крайней мере, я не знаю другого примера в мире, где эти четыре картины были бы собраны под одной крышей.

— Ну и что?

— Значит, послание скрыто в чем-то другом. И оно таится в цифрах.

— В цифрах?

Вот тут-то Ивана и вздрогнула. Этот «Дед Мороз» угадал верно. Ей вспомнились слова Рашель: «Главное не то, что изображено, а то, что НЕ изображено. Но вам никогда не раскрыть нашу тайну».

— Бытие, глава 3, затем 11, затем 27 и, наконец, 35. Все эти эпизоды были взяты из Бытия с интервалом в восемь глав.

— И эта цифра 8 что-то означает?

— Никоим образом.