Робби - Хельга Петерсон (2020)

— Ты попала, Лиз. Ты еще даже не знаешь, как сильно попала.

— Ты мне не скажешь, что случилось? — вздернула одну бровь Элизабет.

— Если я скажу, она меня убьет.

Ну и как это все понимать?

* * *

— Возьми еще эти, — Сара втиснулась в примерочную кабинку с двумя вешалками.

На вешалках болтались якобы шелковые платьица в пастельных тонах, на тонких бретельках, с кружевной оторочкой на декольте. Еще несколько лет назад такая одежда называлась ночной сорочкой, но видимо что-то в этом мире кардинально изменилось. Элизабет, прикрылась своим вязаным свитером и закатила глаза.

— Мам, в такой одежде нормальные люди ложатся спать.

— Не говори ерунду, — шикнула Сара. — Очень симпатичные. Выбирай: кремовое или сиреневое?

— Можно я оденусь, и мы пойдем?

— Нельзя. Ты у меня симпатичная девочка, а одеваешься как бомж.

— Я нормально одеваюсь! — возмутилась Лиззи. — А ботинки вообще новые!

— У тебя нету ни одного хорошего платья. Что ты будешь делать, если молодой человек пригласит тебя, скажем, в кино?

— Какое счастье, что у меня нет молодого человека.

За оставшееся время до закрытия «Галерей» Сара провернула немыслимый забег по магазинам масс-маркета. Теперь Марго в торговом зале караулила несколько бумажных пакетов с разными логотипами, но ни в одном из них не было вещей для Элизабет. Она отмахивалась от всего. А мать закусила удила и не собиралась отступать. Ее план все еще был не ясен, но она шустро заталкивала Лиз в примерочную кабинку, только переступив порог очередного брендового торгового объекта. Все это напоминало погоню. Поесть Лиззи так и не дали.

— Надевай платье, — приказала мама, не предпринимая попыток выйти из примерочной.

Элизабет вздохнула и посмотрела в потолок. Очень красноречиво. Но Сара, конечно, проигнорировала. Лиззи отшвырнула на табуретку свой свитер, сдернула с вешалки одну из «ночных сорочек» и, старясь не ударить мать локтями, влезла в тонкий шелк. Попрыгала на месте, чтобы платье заструилось по телу.

— Ну? — раскинула руки Лиз.

Мама нахмурилась.

— Сними джинсы, я так ничего не понимаю.

— Боже, что тут понимать? Сорочка она и с джинсами сорочка!

— Снимай.

Еще один вздох, еще одно закатывание глаз. Но кого это интересует? Элизабет задрала подол платья, и медленно стянула с ног джинсы-скини. Забытый в кармане мобильник выпал и звучно ударился о пол. Класс. Лиззи не успела его подобрать. Сара, как ястреб, стремительно спикировала вниз и схватила телефон.

— Я подержу. Снимай дальше.

Дались ей эти платья? Даже если мама сама за них заплатит, Элизабет не станет их носить. Даже спать в них не станет, потому что английский климат не особенно приспособлен под шелковые сорочки. Спустив, наконец, джинсы к самым ботинкам, Лиззи разогнулась и снова раскинула руки.

— Ну?

Сара молчала. Задумчиво пожевала нижнюю губу, пробежала взглядом по дочери от ключиц до спущенных джинсов, попыталась отступить назад, но теснота кабинки не позволила.

— Ладно, снимай, — махнула рукой мама через несколько долгих мгновений. — Тебе нужно что-то веселее. Может, примеришь те цветочки?

— Нет!

— Ну как хочешь. Я подожду снаружи, мы успеем зайти в еще один магазин.

Сара выскользнула из кабинки и плотно прикрыла за собой шторку. Элизабет шумно выдохнула. Еще один магазин она сможет выдержать. Наверно. Вообще-то она не имела ничего против шоппинга, но не тогда, когда нужно работать над отснятым материалом, а желудок скручивается в узел, потому что последнее, что он видел — это эсперессо. Быстро натянув джинсы и свитер, Лиз схватила с табуретки куртку и выбежала на поиски родственниц.