– Да, – перебила я, подталкивая ее. – Залезай, залезай!

– Мне под землей неуютно.

– Нет времени! – Я присела на корточки и, подавив дрожь, сунула ноги в яму. Кожу обдало холодом и сыростью – все равно что вспотеть и выскочить на ветер. – Готова?

– Совсем нет…

Я схватила демоницу за поводья.

– Вопрос риторический.

И мы скользнули под землю.

25. Немыслимый голод

Корни цеплялись за волосы, кварц мерцал в стенах туннеля, но так скупо, что впереди все равно ничего не было видно. Я вытянула руки в темноту. Внутренности сжались, как при падении с высоты. Мрак окутал все вокруг густой ледяной дымкой, так что на секунду я даже засомневалась, открыты ли мои глаза.

Я моргнула, крепко зажмурилась и вновь подняла веки, как раз успев разглядеть прыгнувшую навстречу землю. Мое плечо клинком вонзилось в твердь. Свет полоснул по глазам, и боль прошила суставы.

Рядом рухнула Камала. Едва сориентировавшись, она бросила на меня испепеляющий взгляд:

– Ты мне не нравишься.

Я в ответ подмигнула.

Демоница оскалилась.

Ночной базар вокруг нас не просто изменился до неузнаваемости – он исчез. Небо, когда-то расколотое на день и ночь, теперь казалось однородно-черным. Тут и там из земли торчали драгоценные камни, и их холодные отблески сливались с сиянием бледных трупов, свисающих с деревьев в тенистом саду. Испарились прилавки с товарами. Посреди торговой площади беспорядочной кучей валялись сломанные колеса, треснувшие вывески и разбитые склянки. За исключением тех самых высохших деревьев с мертвецами, здесь не было ничего. Призрачное запустение. На помосте, где прежде гандхарвы играли прекрасные мелодии, виднелись следы огня.

А от сада, в котором Амар угощал меня сочными фруктами-самоцветами, остались лишь обугленные пни. Камала ощутимо вздрогнула и огляделась. Где-то на туманных задворках Ночного базара раздался шум – одновременно тихий и оглушительный, как бешеный стук сердца или истошный крик под водой.

– Он здесь.

Мне не нужно было спрашивать, кто.

Я плотнее замоталась в свой балахон. Раскаленный воздух обжигал, но не теплом, а яростью. Земля под ногами тоже изменилась – прежде грубая и ухабистая, теперь она стала гладкой и прохладной. Я глянула вниз, и сердце ухнуло в пятки. Мы шли по отшлифованным костям. Тонкие несимметричные осколки ловко подогнали друг под друга, будто деревянные рейки. Заметив странные зазубрины, словно следы зубов на костяном полу, я резко отвела глаза. Мои сандалии уже давно превратились в изношенные ниточки, и ступнями я чувствовала изгиб каждой кости.

Долетавшие до нас звуки были громкими и хаотичными, совсем не похожими на манящую музыку гандхарвов. Даже воздух казался чужим. Прежний Ночной базар пах тайнами и обещанием приключений, а от воцарившейся здесь преисподней несло приторной вонью переспелых до брожения фруктов и серой.

– Куда делись остальные? – спросила я.

Камала вздрогнула, холка ее покрылась мурашками.

– Скрылись.

– Где?

– В лесах, реках, долинах, – прошептала она, покачивая головой из стороны в сторону. – В любых оставшихся в мире укромных уголках.