Уникум - Владимир Поселягин (2020)

Я понимаю, что мне дали задание, и провалить его я не имею права, тут и совесть не позволит и Потапова подвести не хочу, но и бросать своих я тоже не могу. Я читал в прошлой жизни что в Белоруссии половина полицаев и старост поставлены партизанами, на них работали, что про этих, то сомневаюсь, скорее всего из тех что добровольно служить пошли. Пока никого на этой дороги нет, можно действовать, хорошо, что это не трасса, а обычная полевая дорога между сёлами и деревнями, свидетелей мало, поэтому, когда телеги проехали мимо, я открыл дверцу и выпрыгнул на дорогу. Почти сразу предупреждающий крик раздался. Полицаи сидели и с интересом крутили головами, поэтому как я покидаю кабину наблюдали-трое или даже четверо, потому сразу заметили, мундир немецкий, а шаровары красноармейские. Быстро защёлкал курком «Наган». Семь выстрелов, семь трупов, все в голову. Я не промахиваюсь. Мгновенно закинув револьвер в кабину, схватив за приклад винтовку, выдернув её наружу, сделал два выстрела, это уже громко прозвучало. Полицаи, оба бывших командира, уже споро покинув телеги лапали руками кобуры на животах, я потом и оставил в живых, да и язык нужен, так что пуля одному в лоб вошла, другому в плечо. Пообщаться хочу. Однако это не всё, вскинув винтовку к плечу, до этого я стрелял, держа ту на уровне живота, и сделал три быстрых прицельных выстрела. До немцев у мотоцикла с километр было, недалеко, поэтому и попал куда целился, в голову. Сами немцы мне были не интересны. Блях нет, комендачи скорее всего, вряд ли что интересного с них получу, но раз уж до стрельбы дошло, то получить целую немецкую форму тоже неплохо.

Подбежав к телегам, замыкающая встала, там конь только ушами дёргал, а вот та что впереди была, отъехала метров на сто и тоже остановилась. Кажется, поводьями зацепилась за что-то. Тут два коня запряжено было. Ладно хоть не ускакали.

- Здорово, браток, - сказал я лётчику. - Ух как тебя отделали. Сейчас всё сделаем.

Быстро оббежав тела полицаев, подранков не было, я отобрал оружие у раненого полицая, «ТТ» был, возможно ремни с оружием с лётчиков те забрали, и поискав, нашёл аж три ножа за голенищами сапог. Выбрав два получше, сунул за свои голенища, а третьим, вернувшись, перерезал верёвки лётчику. Сержант, судя по треугольникам в петлицах. Дав ему фляжку, тот сел и удерживал её двумя трясущимися руками, положил рядом кобуру с намотанным на неё ремнём, и велел:

- Иди своим помоги, а я пока пленного допрошу.

- Угу.

Тот босиком был, с него содрали сапоги, наверное, хорошие были, но тот не жалея ног побежал к своим, не забыв прихватить нож, фляжку и ремень с оружием. Я же в это время обрезанными верёвками вязал руки полицая, а то тот гад, старясь делать это незаметно, полз к телу другого предателя, рядом с которым винтовка «Мосина» лежала. Когда я завершил допрос, что мне мало что дал, полицаев этих сюда на днях перекинули из другой области, ко мне подошли трое лётчиков. Старший, со шпалами в петлицах, капитан, осматривая меня заплывшими глазами, осторожно кивнул, пробормотав:

- Действительно старший лейтенант Бард. Не ошибся Губин.

- Сержант опознал? - полюбопытствовал я, и получив ещё один согласный кивок, пояснил лётчикам. - Вот что, парни, у меня задание, и вы мне совсем не в тему. Я грузовик захватил, там четыре тонны муки. Думаю, нашим подпольщикам или партизанам пригодятся. Вы не в курсе где можно это всё спрятать? А то эти уроды не местные, тут ничего не знают. Вас вообще случайно захватили, мародёрствовать по деревням ехали, да давок портить.

Всё это говоря, встав на одно колено у тела полицая, я одновременно достал нож из-за голенища сапога и дважды ударил сбоку тому в сердце, и вытерев о форму клинок, убрал тот на место, вставая. А вот где захватили лётчиков мне известно, полицай рассказал. Те к пасечнику на заимку заехали, мёдом поживиться захотели. Мёда не нашли, как и пасечника, а этих троих спящими в заимке и скрутили. Даже часового не было.