Краш-тест - Анна Жилло (2021)

Максима не было весь день. К обеду он не вернулся, пришел только перед самым ужином. Я сначала злилась на себя, потом беспокоилась, куда он запропастился, потом злилась уже на него. Когда появился, выдохнула с облегчением и разозлилась еще сильнее. Мы спустились в столовую, в каменном молчании съели ужин. Я налила кофе и села, как обычно, на диван, Максим пошел к лестнице, даже не взглянув на меня.

- May I? – спросил, подойдя ко мне, сын хозяина гостиницы, которого звали Важа.

Я пожала плечами, и он сел рядом. Важа был лет на пять помладше меня и весьма хорош собою. По-русски почти не говорил, по-английски тоже скверно, но, тем не менее, заливался соловьем, и я даже что-то понимала. Про Годердзи – как тут красиво летом, и можно проехать через перевал от Военно-Грузинской дороги, не заезжая в Батуми.

Его рука как-то вдруг оказалась у меня за спиной. Не на плечах, а на спинке дивана, но именно в этот момент я почувствовала на себе тяжелый взгляд. Максим стоял на лестнице и смотрел на меня.

Я придвинулась к Важе поближе и покосилась на Максима. Встретившись со мной глазами, он развернулся и пошел наверх.

Идиотка! Меня так бесила ревность Германа, и что я делала сейчас? Пыталась заставить ревновать Максима?

Я допила остывший кофе, пожелала Важе спокойной ночи и поднялась в номер.

Максим лежал на кровати и читал что-то в телефоне.

- Ну и как, полегчало? – с иронией поинтересовался он.

Я молча разделась и пошла в ванную. Почистила зубы, постояла под душем. А когда вернулась в комнату, лампа на тумбочке Максима была выключена. Сам он лежал, отвернувшись, и делал вид, что спит.

Полночи я провертелась и только ближе к утру задремала. А когда проснулась, увидела, что Максим, уже одетый, стоит на балконе и смотрит на горы. Надев шерстяные носки, я завернулась в покрывало с кровати и вышла к нему.

- Прости, пожалуйста, - попросила, подойдя вплотную.

Он посмотрел на меня – каким-то растерянным, неуверенным взглядом. Потом буквально впихнул в комнату, закрыл балконную дверь и сел на кровать, а я вдруг очутилась у него на коленях.

- Дурочка моя, - шептал он, обнимая меня. – Ты не представляешь, как я испугался. В Сирии снаряд в двух шагах от госпиталя разорвался, я там чуть не обделался, но все равно так страшно не было. Как только представил… как бы я без тебя?

Мы целовались, долго-долго, пока Максим не спросил, поглаживая под футболкой мою грудь:

- Ты еще не все?

- К вечеру буду в порядке.

- Эх… - он провел рукой по животу и спихнул меня с колен. – Давай, иди мойся, одевайся. Пойдем завтракать и на гору. Надо же как-то дождаться вечера.

= 43.

16 февраля

- Пристрели меня, - сказала я в четверг за обедом, - но обратно автобусом не поеду. Еще варианты есть?

- Есть, - кивнул Максим. – На метле. Тебе в самый раз.

- Ну ты посмотри, гад какой! – пожаловалась я в мировое пространство. – А серьезно?

- Самолетом прямых рейсов из Батуми в Питер нет. С одной пересадкой в Тбилиси… - он зарылся в интернет. – На ближайшие дни есть только с очень плохими пересадками. Или очень короткая, или очень длинная. Еще можно поездом до Тбилиси, а там нормальный прямой рейс.

- Давай поездом, - согласилась я.

Гостиницу нам удалось продлить всего на один день, дальше наш номер был забронирован, а перебираться в другой не хотелось. Поэтому мы решили уехать в пятницу утром. Билеты на поезд через интернет купить не удалось, а на самолет – только на воскресенье. Одну ночь можно было провести в поезде, а на вторую снова предстояло искать гостиницу. Только мы пока не знали, где – в Батуми или в Тбилиси, это зависело от того, когда будем выезжать.

Пока я собирала вещи, Максим на балконе с кем-то разговаривал по телефону.

- Короче, - сказал он, вернувшись, - завтра в одиннадцать Вахтанг будет ждать у станции канатки внизу.