Горячий источник - Надежда Мельникова (2019)

- Да потому что все уже знают про результаты вашего УЗИ!

- Обожаю нашу деревню! - рычит Глеб Дмитриевич, а я смеюсь так сильно, что даже давлюсь, он со всей силы бьет меня по спине, вкладывая в этот удар всю свою любовь.

- Ладно, неважно! Это наш с Полиной ребенок, главное, чтобы здоровенькая - это самое важное.

- Конечно! Все будет хорошо.

Продолжаем взбираться наверх, а у меня как будто рефлекс, все время ищу собаку, которой рядом нет, даже рука дергается, словно держит поводок. Но Глеб не смотрит в глаза, и это все равно как-то странно.

- Это еще не все?

Он переводит на меня суровый взгляд, что-то замалчивает гад, я в этом просто уверен.

Становится холодно. Гора – это склон. Лучи солнца падают на нее не перпендикулярно, как на равнину или на озеро-море, прогревают поверхность совсем плохо, поэтому чем выше, тем холоднее. Ну, и еще один фактор, мешающий теплу в горах, - это снег на вершинах. Именно там и застряли наши потерпевшие. И если мне уже зябко, то я представляю какого им на самом верху.

- Славницкий приперся сегодня с утреца в КСП и попросил выделить ему пару ребят, чтобы починить крышу сарая напротив дома.

Расплываюсь в довольной улыбке, вот так счастье подвалило.

- Ты знаешь кого выбрать, - бью себя в грудь.

Глебушка кивает.

- Да, я уже выбрал. Пойдут Мишка и новенький стажер.

Уходит вперед Глеб, а я останавливаюсь, затем догоняю его.

- Вот, значит, как? – откровенно злюсь, топая ногой, камни с шумом скатываются вниз, - я тебе помогал, когда ты втюхался по уши в свою Полину, и вот она благодарность.

Начальник отвлекается на рацию, крутит кнопки и антенну. А я не могу успокоиться.

- Смотрю мы поменялись ролями, теперь ты решил проявлять чудеса идиотизма вместо меня? – возвращается ко мне Глеб Дмитриевич.

- Ты настоящий друг, Глебушка, - раскидываю руки, продолжая идти спиной к вершине, лицом к нему.

- Я пытаюсь спасти твою веснушчатую задницу, - тычет пальцем в мою грудь. - Это не одно и тоже. Полина была свободна, а ты положил глаз на замужнюю женщину. И, между прочим, у них есть шестилетняя дочь. Но дело даже не в этом. Мне не понравилось, что она примчалась в спортзал - это плохой признак, - еще одно хмурое выражение лица и острый прищур. – Не похожа она на ту, что просто так в спортзал с толпой потных мужиков побежит, горячий ты наш источник неприятностей.

- Думаешь, я ей нравлюсь? – прикусываю нижнюю губу, довольно улыбаюсь, показывая язык.

- Думаю, что надо начинать работу, - помрачнел и без того мрачный Глеб Дмитриевич.

Потому что сверху уже слышались крики.

Мы сработали отлично, спасли всех, серьезно никто не пострадал, травмы получили только легкие. А вечером того же дня позвонил Мишка и сообщил о том, что его скрутило от непонятной боли в животе. Я лишь пожал плечами, а Глеб прожег меня очередным убийственным взглядом. Чувствует гад, всегда все чувствует.

- Сходил называется в столовую с твоим Павлом, а он как в порядке? У него нет таких же симптомов? – орет в трубку Мишка, да так, что даже я слышу, хотя разговаривает с ним наш начальник.

- В порядке, - рычит Глеб Дмитриевич, пуская пар через ноздри, и разглядывая меня с нескрываемой агрессией, показывая кулак.

А я лишь мило улыбаюсь, непонимающе пожимая плечами.

- Решил мне отряд угробить? Ты ведь все равно полезешь на эту крышу, упрямый баран!

Я молчу.

- Если тебя закопают, я тебя откапывать не буду!

Я снова молчу.

- Не смей к ней подходить! Смотреть можно, трогать нельзя, - вздыхает, опираясь локтями на стол.

А я радостно взвизгиваю, собирая свои вещи, завтра у меня важный день. Глеб Дмитреевич хватается за голову.

Глава 9. Ирина