Было у них не так давно дело об изнасиловании, девушка тоже по горячим следам обратилась. И хоть гада посадили (всего на каких-то три года), потом сама была не рада, по улице спокойно пройти не могла и в итоге уехала. Хорошо хоть с собой не покончила.

Но потом на смену страху пришло возмущение. Она тут трясётся, а этот похотливый ублюдок потом будет спокойно расхаживать и, возможно, даже рассказывать, как с ней позабавился?! Не бывать такому! Жажда убийства появилась совсем неожиданно. Ударить, сделать больно, уничтожить, растоптать за всё, что с ней сделал, только этого он и заслуживает!

С трудом поднявшись с постели на ослабевших ногах и покачнувшись, Виолетта огляделась, во что можно одеться. Расхаживать голой перед насильником не было ни малейшего желания, надевать на грязное и осквернённое тело выпускной наряд — тоже. А если стащить с ублюдка одеяло, ещё проснётся раньше времени. В итоге она стянула со столика у окна скатерть и, завернувшись в белую ткань, почувствовала себя куда увереннее. Тяжёлое, ей нужно что-то тяжёлое, чтобы огреть урода, чтобы оглушить, чтобы выместить злость, чтобы…

На прикроватной тумбочке со стороны пока ещё неизвестного парня (или даже мужчины) стояла непочатая бутылка вина. Других бутылок с алкоголем (пустых или полных) вокруг не наблюдалось. Выходит, они в номере даже не пили, Виолу сюда уже привели никакущей. Отчего-то девушка разозлилась ещё больше и, обходя разбросанную одежду и обувь, двинулась к заветной бутылке. Сейчас она как опрокинет её на голову спящего гада, а потом располосует его ублюдочную физиономию и…

Тимур?! Виолетта замерла на полпути к заветной цели, узнав случайного ночного спутника. Она не раз видела одноклассника с закрытыми глазами, когда он дремал на парте во время переменок, и любовалась его длинными пушистыми ресницами и чувственными губами. К горлу подступил ком.

Да, это был тот Тимур, в которого она была тайно влюблена ещё с пятого класса. Тот Тимур, с которым они целых полгода сидели за одной партой и были лучшими друзьями, пока он вдруг (по до сих пор непонятной причине) не стал врагом. Тот Тимур, который был главным и непримиримым соперником вот уже столько лет не только в учёбе, но и в танцах. Тот Тимур, который делал её школьную жизнь невыносимой и всегда говорил гадости. И, наконец, тот Тимур, которого она не смогла за эти годы выбросить из сердца и которому так и не решилась признаться. Собиралась, как раз после выпускного, когда они уже не будут сидеть за соседними партами. Просто чтобы выплеснуть то, что накопилось в душе, и забыть.

А может, и призналась таки, но он вот так поступил? Сам говорил, что на выпускном её ждёт большой сюрприз и сверкал глазами. Сразу после того, как её пара обошла его пару на недавних соревнованиях. С маленьким перевесом, но обошла. Хотя нет, не признавалась. По крайней мере в здравой памяти. Последнее, что помнила, — как ребята из класса в специально снятом для мероприятия кафе на первом этаже небольшой гостиницы играли в бутылочку. Причём Виола как раз не играла (и Тимур, кстати, тоже), а смотрела на остальных и подбадривала, попивая сок, который ей принёс… А кто, собственно, принёс?

Нет, никаких воспоминаний. Только весёлый смех ребят, бокал с соком в руке, а потом пустота…

Кровожадные мысли о бутылке были разом забыты. Как Тимур мог так с ней поступить, как мог?! Ладно бы кто-то чужой, но он… В груди будто кто-то дыру пробил, по щекам градом катились слёзы, рука с бутылкой опустилась. Мозг лихорадочно пытался найти объяснение, отказывался верить. А что если… Вдруг Тимур просто был пьян и не понимал, что творит, а к утру ничего и не вспомнит? Но… нет, он, как и она, не пьёт. Хм-м, а может, просто решил оттянуться ради праздника и его с непривычки развезло? Или… что если его тоже опоили? Но кому это делать? Зачем?