Папа для двойняшек - Галлея Сандер-Лин (2020)

Снова сглотнув, Виола взяла душик и принялась смывать белые разводы, мягко помогая себе рукой. Когда её ладонь прошлась по его животу, Яр застонал, открыл глаза и ухватил жену за запястье.

— Виол, ты действительно просто спинку решила мне потереть… или готова идти дальше? — он прижал её руку к губам, а его пылающий взгляд продолжал плавить остатки неуверенности Виолетты.

— Если бы не была готова, не зашла бы так далеко, — пролепетала она. — Да, мне сейчас страшно, но, думаю, время пришло…

— Уверена? — хрипло спросил супруг. — Я, как видишь, очень тебе рад, — он мельком указал глазами на ту часть своего тела, которая весьма положительно отреагировала на приход жены. — Особенно в таком виде…

— И я тоже рада тебя видеть… именно в таком виде… — прошептала Виола, сама от себя не ожидая такой прыти. Но реакция Яра придала ей уверенности в своих женских чарах.

Он шумно сглотнул:

— Не пожалеешь потом?

— Не знаю, — честно призналась она. — Я вне себя от волнения и не представляю, как это будет… Поэтому доверяю всё тебе. Сделай так, чтобы не пожалела. Хотя… Как ты там мне сказал во время нашей первой брачной ночи? — попыталась припомнить Виолетта. — «Я редко жалею о чём-то, что связано с тобой».

— Ну тогда держись! — Яр подхватил вскрикнувшую от неожиданности супругу на руки. — Пошалим?

— Пошалим! — она обхватила его шею, пока он, оставляя на полу мокрые следы, нёс её в спальню.

И «шалили» они, надо сказать, долго, основательно и со вкусом, узнавая друг друга, изучая до мельчайших подробностей. Ярослав, надо отдать ему должное, был очень нежен и деликатен, всё делал постепенно, не напирал и давал Виоле к себе привыкнуть. Начал с поцелуев, потом стал помогать себе руками, лаская и поглаживая все самые чувствительные уголочки тела жены. Продвигался потихонечку, не торопясь, прекрасно понимая, что у них впереди масса времени, чтобы насладиться друг другом.

Сейчас у Ярика была весьма ощутимая щетина, но Виола не отпустила его бриться. Эти небольшие покалывания отчего-то ещё больше будоражили, к тому же ему очень шло, делало более брутальным и, если можно так сказать, диким… не таким, как обычно. Его жаркие губы взяли в плен её волю, заставили отступить те крохи сомнений, которые ещё оставались на задворках сознания.

Да, теперь ничто в ней не протестовало против происходящего, не было ни малейших потуг убежать или оттолкнуть, наоборот, хотелось продолжать то безумие, которое грозило накрыть её с головой. И Виолетта окончательно отпустила себя, забылась в умопомрачительных прикосновениях любимого и полубессознательно прикасалась к нему в ответ. Наконец-то они с Яром обрушили друг на друга лавину неудовлетворённого желания, копившегося годами.

Засыпала Виола уставшей, но счастливой, когда небо за окошком уже начало светлеть. Теперь их спальня в полном смысле этого слова стала супружеской, а человек, сжимающий Виолетту в объятиях и слегка щекочущий дыханием шею, может считаться мужем. Единственно возможным мужем, потому что за него ратуют и тело, и разум, и душа.

Много позже Ярик разбудил её поцелуем, после чего они пошли на очередной раунд. Какой там уже по счёту? Да-а-а, дорвавшись друг до друга, сложно было остановиться, поэтому их предполагаемый завтрак плавно перетёк в ужин. После очередного совместного душа, где супруги с наслаждением намыливали друг дружку, они сменили постельное бельё и пошли на новый заход.

Всё-таки родители Ярослава мудрые люди, так что в ближайшее время можно вдоволь наслаждаться друг другом и ни о чём не беспокоиться. Не забывая навещать детей, разумеется.

— Виол, — благоверный зарылся лицом в её волосы. — Когда я последний раз говорил, что люблю тебя?

— Только что, — поддразнила его она. — А вот когда говорила я? Впрочем, не важно, скажу сейчас… Люблю тебя, Яр. Люблю так, как ещё никогда никого не любила. Веришь?