Артем ждал ее в машине, возле самого крыльца. Не терпелось как можно скорее рвануть и отвезти ее отсюда подальше. И ничего, что накрапывает дождь и погода сегодня непарковая. Не беда. В любое время им есть куда спрятаться. А вот когда она еще проведет целый день вне дома, не известно. Совсем скоро вернется отец, и большую часть времени ее будут занимать мысли о нем. Так пусть хоть сейчас оторвется как следует.

Народу в парке было мало. Может, потому что день будний, а может, просто рано. Или всему виной погода… Какая разница! Главное, что она идет рядом, смотрит по сторонам и улыбается. И, кажется, не замечает клубящихся на небе тучек.

Впервые Артем осознал, что совершает что-то правильное. Таким он был на работе – всегда делал правильные вещи на благо людям. Но в жизни он сильно отличался от того доктора. В жизни он был говнюком. И это тоже осознал сейчас как никогда.

***

– На чем прокатимся на первом?

– Давай сначала просто погуляем…

Не строем и не под надзором. Идти куда хочешь и делать тоже что хочешь. Удивительно! Никогда раньше я не испытывала настолько полной свободы. И сейчас чувствовала себя странно, не в силах прогнать неловкость.

Парк не сильно изменился за те годы, что я тут не была, разве что зелени прибавилось, и новые карусели появились. Но остались и прежние – местами старенькие и пошарпанные от времени. Как вот та «Ромашка», к примеру, на которой мне жуть как хотелось прокатиться. И в детстве хотелось, и сейчас тоже.

– Погуляем, так погуляем, – легко согласился Артем. – А ничего, что на нас слегка капает? – посмотрел он на серое небо, откуда падали редкие капли дождя.

– Это ерунда, – взглянула я на него с улыбкой. – Не сахарные, не растаем.

Погода сегодня выдалась пасмурная, но зато дышалось намного легче. Не было того зноя и солнцепека, что держались с начала лета. Да и я любила летний дождь. В детстве любимым занятием было бегать под дождем по лужам.

– Кстати, о сахаре! – встрепенулся Артем и принялся что-то выискивать взглядом. А потом схватил меня за руку со словами: – Пошли-ка!

– Куда?

– За сахарной ватой. Она будет первым пунктом в нашей культурной программе. И прогулку можно заменить катанием на колесе обозрения. Как тебе такой вариант?

– Колесе оборзения, – невольно рассмеялась я. – Мы так его называли в детстве.

Артем тоже рассмеялся, а я невольно им залюбовалась, так по-мальчишечьи задорно у него это получалось. И я никак не могла поверить, что именно с ним мы сейчас гуляем по парку, вооружившись огромными воздушными субстанциями, намотанными на пластиковые палочки. Я и сахарную вату уже не помню, когда ела в последний раз.

Вот интересно, почему я ни разу, с тех пор как начала жить самостоятельно, не захотела пойти в этот парк? Не потому ли, что с ним у меня были связаны скорее грустные воспоминания? Или я сама превратила свою жизнь во что-то серое и скучное? А сейчас она стремительно менялась, настолько стремительно, что это даже слегка ошарашивало.

Как бы там ни было, но в компании Артема я сейчас чувствовала себя уверенной и защищенной. А вот стоило на минутку представить, что на его месте оказался Андрей, как сразу же щемящая тоска сдавила сердце. И такая реакция на мысли о нем накатывала на меня не в первый раз. Только вот, что она значила, я не понимала.

– Ужас, как высоко! – пискнула я, глядя сверху вниз на дома, что казались сейчас крошечными, словно игрушечными.

Наша кабинка как раз поднялась на самый верх. От несильного ветра она слегка раскачивалась, и мне было немного страшно. Оказывается, я боюсь высоты, о чем тоже раньше не знала.

– Не бойся, я же рядом, – пересел Артем на соседний со мной стульчик.

До этого мы с ним сидели напротив друг друга. Со своей ватой он уже успел расправиться и понемногу щипал от моего свертка.