Теория невероятности - Влад Тарханов (2020)

Сергеев Сергей Сергеевич был человеком среднего роста, немного упитанным, но крепким в теле, на его открытом добродушном лице всегда светилась легкая улыбка, впечатление он оставлял одно: лох. Точнее, полный лох. Вроде бы мужчинка из села, только-только пробившийся в городские интеллигенты. Но только и всего. Расхлябанный, доверчивый, типичная жертва наперсточников, безобидная и добродушная. И мало кто знал, что за этой безобидной оболочкой скрывался опытный агент СБУ, начинавший свою карьеру еще во времена великого властвования КГБ. Он вышел на пенсию в чине подполковника и долго искал свое место в мире, в котором не надо было ни за кем больше следить. ССС (как его нередко именовали сослуживцы) сначала пошел по проторенному пути и пошел в коммерческую структуру начальником службы безопасности. Эта работа честному человеку, которым себя считал (да и которым был) подполковник в отставке Сергеев, ну никак не подходила. Он попробовал себя в охранной фирме, потом в банке, потом в службе безопасности какого-то частного фонда, который быстро стал кредитным товариществом. Последней попыткой работы стала страховая компания. Сергей Сергеев проработал немного, всего две недели, но уже заключил три весьма весомых страховых договора, а теперь возвращался с заключенным четвертым. Спешность и срочность вызова к САМОМУ нового сотрудника смутила, и в его подсознании возникли какие-то недобрые предчувствия. А своим предчувствиям Сергеев привык доверять.

Глава вторая

Сцена из «Ревизора». Гоголь плачет

– Я вызвал вас, Сергеев, для того, чтобы сообщить вам пренеприятное известие.

Ну вот, началось – понял про себя Сергеев. И что они там могли такого нарыть? Про меня? Вряд ли. И что тогда? А Михаил Афанасьевич Москалев продолжил речь, постукивая карандашиком по ребру книги, которая лежала на столе.

– В мире глобальный финансовый кризис.

Произнеся столь важную сентенцию, Москалев выдержал настоящую мхатовскую паузу, что придало его словам особую весомость, и продолжил:

– А наша компания, как вам известно, имеет зарубежный капитал.

Последовала та же многозначительная пауза.

– Так вот, наша компания несет большие убытки. И несет их из-за человеческого фактора.

– Вы хотите поручить мне внутреннее расследование? – голос Сергеева был предельно вежлив и столь же непроницаемо сух.

– Извините, это не ваша компетенция, проводить внутренние расследования.

Москалев задумался, а Сергеев подумал, что, наконец, пронесло. Он даже в анкете написал, что не будет принимать участие ни в каких расследованиях.

– Дело настолько… необычное, что нашей компании понадобился специалист, я бы сказал, особенного профиля.

– Что вы имеете в виду?

– Я ознакомлю вас с материалами дела, которое мы ведем сейчас. Мне дали на это полномочие, если вы пообещаете мне не разглашать то, что узнаете. Нет, никаких расписок. Мы с вами серьезные люди, Сергей Сергеевич, а мне ваша репутация известна. Обещаю.

– И что дальше?

– Возьмите эту папку, прочитайте. Потом скажите свое мнение. Простите, но читать вам надо будет в моем кабинете.

Вот тебе филькины строгости – пробормотал про себя Сергеев, но папку взял. В конце-концов, при таком человеческом обращении почему бы и не помочь консультацией. Они ведь не ликвидировать президента штатов просят.

И только открыв тонкую папочку с материалами дела, Сергеев понял, что попал. Такого интересного дела ему давненько не попадалось. Тут Малдер и Фокс курят бамбук. Точно вам говорю. И ведь отказать надо. Только чтобы не смог ничегошеньки по моей реакции угадать. Кто бы что про шефа не говорил, а в людях и их реакциях он разбирается.

– И что скажете?

– Это необычное дело. Могу сказать, что самое необычное, какое только попадало мне в руки.

– Вот и договорились.

– Простите? – Сергеев был ошарашен. – Мы ни о чем не договаривались.