Но я понимаю – сексу быть. Даже если не сегодня, завтра, послезавтра… Хотя мой организм яростно напоминает – лучше бы сегодня. Но… не об этом речь. Я не хочу, чтобы Васька чувствовала себя ответственной за самое ожидаемое ею событие этого года. Секс. Она же принцесса, мать вашу. Её надо добиваться, желать. Я её желаю, да. Правда бежал бы сломя голову прочь, но только руки вот уже сами к ней тянутся…

Боюсь наваливаться на неё своим телом. Сто килограмм мыщц это не шутки, когда под тобой такая крошка. Притягиваю её к себе, сажаю на колени. Рубашку снимаю. Руки тонкие, ключицы торчат, провожу пальцем по спине – чувствую каждый позвонок. Нет, впечатление тощей она не производит, просто кажется такой хрупкой, что страшно. Спускаю бретельки лифчика с плеч. Целую плечи, ключицы, к груди спускаюсь… Васька стонет и обнимает обеими руками мою шею, прижимая ещё ближе к себе. Блядь, надолго так моего терпения не хватит, а у человека ведь ожидаемое событие… Ответственность, сука…

Терпение Васьки тоже на исходе. Тащит мою футболку наверх, послушно поднимаю руки, освобождаюсь от надоевшего предмета одежды. Теперь чувствую ещё острее, кожа к коже. Лифчик, не удерживаемый бретельками висит, я вижу краешек соска. Васька выгибается, лифчик расстегивает.

- Женщина, - говорю я. – Я пытаюсь быть галантным и неторопливым!

Но грудь, маленькая, острая, с насыщенного цвета сосками буквально перед моим лицом. Сосок просится в рот. Я легонько касаюсь его языком, чувствую, как он съеживается. Сдаюсь. Втягиваю его в рот. Такая кожа гладкая… вкусная. Сексом пахнет.

- Мы можем сейчас быстренько, - ерзает Васька на мне, на моем члене. – А потом ещё раз, неторопливо.

Трется о него. Я все ещё в джинсах, и член так сильно врезается в ткань, что мне буквально больно. И тоже уже хочется быстрее, чтобы глубже и… такое ощущение, что я наркоман. Меня ломает. А доза в этой девушке, что дышит так тяжело, обнимая меня неожиданно крепко, а точнее, где-то там, под скромными белыми трусиками. Я обхватываю её ягодицы. Маленькие, упругие. А потом скольжу пальцем вниз, между ними. Там горячо, мокро даже через ткань. Васька стонет, я еле сдерживаю стон. Рано. Я же не рафинированная барышня, я того… терминатор. По крайней мере стояк у меня железный.

Презервативов у меня нет, вдруг понимаю я. Я сторонник безопасного секса. Но сейчас понимаю, что такая малость, как отсутствие резинки меня не остановит, иначе я просто взорвусь. Отодвигаю ткань в сторону и… Сука. Так горячо. По-моему, план Васьки сейчас быстренько, а потом медленно идеален. Умная баба. И ещё понял, что не смогу снять с неё трусы, пока она сидит на мне раздвинув ноги. Рвать боюсь, такая кожа нежная… значит нужно будет оторваться от Васькиного тела хотя бы для того, чтобы оголиться, тем более мне в джинсах уже невмоготу.

-Ты куда? – испугалась Васька, когда я снял её с себя и усадил рядышком. А потом и вовсе что-то странное. – Знаешь, с кем не бывает… ты это, главное не волнуйся. Я в интернете читала, что это проблема поправима…

-Ты о чем,- не понял я, сконцентрировавшись на своих кроссовках. – Не понял.

- Ну, ты же уже все… как бы.

Я сбросил вторую кроссовку и выпрямился. Васька сидела все ещё в трусах – снять немедленно! На груди покраснение, видимо, и правда щетина уже отросла, или целовал не в меру. И смотрит на меня, в круглых глазах томление и… разочарование?

- Поподробней, пожалуйста, - вполне вежливо говорю я, все ещё не въезжая, но уже расстегивая ремень.

Васька решилась и ткнула пальцем в сторону моих джинс. А там внушительная выпуклость – как иначе? И небольшое важное пятно. Я даже усмехнулся, давно меня так не перло. Джинсы я стянул, бросил на пол – Васька глаза зажмурила. И смех и грех. Опустился на колени перед кушеткой. Снял с Васьки трусы, вынудил её раздвинуть ноги – она не хотела. Дура, везде она красивая, и там же.