Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен (2015)

– Вот его к-к-омната, – тут она легонько пнула в сторону парочку кошек с облезлыми хвостами. – Я сюда ник-когда не захожу. Это было бы к-как-то неправильно.

Женщина толкнула дверь, обклеенную старой рекламой различных смазочных масел, и они очутились в духоте, намного превосходящей ту, из которой только что вышли.

Не кто иной, как Ассад, отыскал дверь наружу, он же обнаружил источник вони. В углу рядом с постелью стояли пять винных бутылок с остатками мочи. Судя по виду сосудов, некогда они были наполнены до краев, так как само стекло совершенно утратило прозрачность благодаря веществам, оставшимся после испарения жидкости.

– Ах да. К-конечно, нужно было их вык-кинуть, – женщина швырнула бутылки в заросли сорняков перед домом.

Они стояли в комбинированной мастерской по ремонту велосипедов и мопедов. Множество инструментов и старого барахла, а посреди всего этого стояла кровать; постельное белье на ней приобрело примерно тот же цвет, что и закапанный маслом пол.

– Таге не сказал вам, куда он собирался в тот день?

– Нет. Н-неожиданно он стал каким-то ск-крытным.

– Ладно. Можно осмотреть помещение?

Она сделала жест рукой, обозначавший, что ее жилище было полностью в их распоряжении.

– Да, с т-тех пор как местная п-полиция сюда наведалась, б-больше никого никогда тут не бывало, – сказала она и одернула покрывало, пытаясь смягчить общее впечатление.

– Замечательные плакаты, – Ассад показал на девушек из «Раппорта».

– Да уж, их сделали еще до силикона, бритвенных станков для женщин и татуировочных игл, – проворчал Карл, устремившись к стопке бумаг, возвышавшейся на упаковке для яиц, заполненной шариками из подшипников.

Как-то сложно было поверить в то, что хоть что-то из всего этого бедлама сообщит нечто новое о судьбе Таге Германсена.

– Таге когда-нибудь упоминал о человеке по имени Курт Вад? – спросил Ассад.

Хозяйка покачала головой.

– Так-так. О ком он вообще говорил, не припомните?

Она снова покачала головой.

– Ни о к-ком. В основном его занимали Клайдер-Флоратты, Пухи и СКО.

Сириец выглядел озадаченно.

– Это марки мопедов, Ассад. Врум-врум-м-м, ну ты знаешь, – пояснил Карл, покрутив воображаемую рукоятку газа на средстве передвижения.

– Он оставил какие-нибудь деньги? – продолжал Карл.

– Ни г-гроша, нет.

– У него были враги?

Женщина рассмеялась и зашлась в приступе кашля. Прокашлявшись и вытерев глаза, она посмотрела на Карла весьма красноречиво.

– А к-как вы сами полагаете? – Обвела рукой комнату. – Тут вам не об-биталище богемы.

– Может, кто-то хотел забрать его жилище, однако после исчезновения никто так и не объявился – значит, видимо, мотива для устранения парня не было? Вам не приходит на ум никакой мотив, Метте Шмаль?

– Аб-бсолютно ник-какого.

Мёрк обратил внимание на то, что Ассад шарил по страницам «Раппорта». Может, он решил прихватить журналы с собой?

Обернувшись, Карл наткнулся на конверт, протянутый коллегой.

– Он висел вон там. – Ассад показал пальцем в направлении булавки, воткнутой в плиту из целотекса над одной из обнаженных девушек. – Осталась дырка. Конверт был приколот двумя булавками, взгляни сам.

Карл зажмурился. Если Ассад говорил, значит, так оно и было.

– Потом одна булавка выпала, и конверт наполовину свесился за плакат, продолжая держаться на второй булавке.

– И что там с этим конвертом? – спросил Карл, взяв его в руки.

– Он пустой, но ты прочитай, что написано сзади.

Карл прочитал. «Нэте Германсен, Пеблинге Доссеринг, 32, 2200 Копенгаген Н».

– Вот именно, Карл. А теперь переверни и посмотри на почтовый штемпель.

Карл перевернул – надпись стерлась, но еще можно было разобрать.

«28/81987» – стояло на штемпеле. Всего на неделю раньше исчезновения Таге.