Том 1 - Стихотворения - Гумилев Николай Степанович (1991)

Автограф — РНБ (ф. И.И.Ясинского), без даты. В Гн — вырезка из Ск-1 без авторских помет. В наб. экз. — без даты. В одном из проектов переработки Тел. было отнесено к 1916 г. (см. с. 412 наст. тома). В соответствии с этим и временем передачи текста в ред. Бирж. вед. и Ск. датируется 1916 г.

Это стихотворение, вместе с четырьмя другими, Есенин в середине октября 1916 г. передал И.И.Ясинскому для публикации в Бирж. вед., а 30 ноября 1916 г. обратился к другому сотруднику редакции, А.Л.Волынскому, с просьбой «задержать» два из них («О товарищах веселых…» и «О красном вечере задумалась дорога…») (см. прим. к стихотворению «Осень»).

В рецензии на Г18 Д.Н.Семеновский писал: «За последние годы в русской поэзии появилась целая школа так называемых „поэтов-народников“, ничего общего с народом, однако, не имеющих. Их творчество от подлинно народного творчества отличается так же резко, как опереточный мужичок в шелковой рубахе и плисовых шароварах отличается от настоящего мужика в рваной сермяге и с изуродованными работой руками. Их стихи — утрированный лубок, пряник в сусальном золоте». К числу таких поэтов рецензент относил Есенина. В качестве примера неудачных стихов он цитировал данное стихотворение, выделяя, в частности, выражение «мякиш тишины» (газ. «Рабочий край», Иваново-Вознесенск, 1918, 20 июля, № 110). Иначе оценил этот сборник рецензент журнала «Сирена»: «Среди поэтов, вылезших из самой гущи деревенской Руси, Сергей Есенин занимает одно из первых мест. И по праву: ибо крепкой пуповиной связан он с чадородной, земляной — то равнинной, то озерной, то перелесной — матерью. Связь эта настолько прочна, что порой не знаешь, где поэт сам-то: он растворился в запахах трущоб и пашни, сгинул за облаком-выменем неба, пропал, нет его, а есть только живая, явственно бьющаяся под пальцами, сияющая радостью в очи, густо дышущая травами, пото́м туманом, солнцем и всем тем, чем можно дышать, природа, душа которой питается апокрифической религиозностью, мистикой, превращенной в реальность. Таков Сергей Есенин, этот мужик от корявой сохи, над головой которого лежит пасхальный нимб». И затем, показывая, как отразились в сборнике различные облики Руси («полевой», «животной», «Руси — большой дороги» и т. д.), рецензент цитировал данное стихотворение (журн. «Сирена», Воронеж, 1918, № 1, с. 67–69; подпись Н. — скорее всего, В.И.Нарбут). «Силу и смелость» образов Есенина, в том числе заключенных в данном стихотворении (в частности, и строки с упоминавшимся «мякишем тишины») подчеркивал Р.В.Иванов-Разумник, сопоставляя творчество поэтов деревни (Н.А.Клюева, Есенина) и поэтов города (прежде всего, В.В.Маяковского) (сб. «Искусство старое и новое», Пб., 1921, с. 71). Позже критически оценил строфу, где использован этот образ, Р.Б.Гуль: «Порой от переобремененности образом строфа мякнет, теряет металл, не звучит», — писал он (журн. «Новая русская книга», Берлин, 1923, № 2, февраль, с. 14).

Типичный пример особенностей образной системы Есенина видел в стихотворении Н.М.Тарабукин (журн. «Горн», М., 1923, № 8, с. 224 — см. с. 466–467 наст. тома). В 1924 г. стихотворение использовалось как объект специального анализа в учебном процессе (см. Плотников И.П. «Революционная литература (Из опыта применения дальтон-плана)», Л., 1924, с. 37–40).

«Нощь и поле, и крик петухов…» (с. 76). — Еж. ж., 1917, № 11/12, ноябрь-декабрь, стб. 7; Ск-2, с. 167; Г18; Г20; Рус. (корр. отт. Тел.); И22; Грж.; Б. сит.

Печатается по наб. экз. (вырезка из Грж.). Первая редакция («Как покладинка лег через ров…», с. 301) печатается по Еж. ж. Вторая редакция (с. 302) — по Г18.