– Хочу, чтобы ты послушала еще раз. Тебе будет полезно, даже если я уже об этом говорила. Вера забеременела от своего профессора. Тогда такое случалось: преподаватели вступали со студентками в любовные связи. Это было до того, как такие вещи стали считаться неприемлемыми, до политики борьбы с сексуальным домогательством. После колледжа Вера собиралась специализироваться в медицине и стать хирургом. Но беременность все изменила. Она проходила трудно, и Вере пришлось оставить занятия. Профессор не собирался бросать жену и на ней жениться. Он уговаривал Веру прервать беременность, но это противоречило ее религиозным убеждениям. Она родила и в одиночку растила ребенка. Родители от нее открестились, и ни одна ее мечта не сбылась, не претворилась в жизнь. Вера, конечно, хотела когда-нибудь завести детей, но этот ребенок появился на свет в неудачное для нее время. Жизнь Веры могла сложиться по-другому, и у меня болит душа, когда я думаю о ней. Да, тот ребенок родился для нее не вовремя.

– Мама, я знаю…

– Я вот что хочу сказать: понимаю, как тебе грустно, какое в душе опустошение. Но возможно – ничего не утверждаю, всего лишь возможно, – таково твое предначертание. Время было неподходящим. Взгляни на себя. Твои интернет-обзоры могут вылиться во что-нибудь более высокооплачиваемое. Ты двигаешься вперед. То, что случилось вчера, – Агнесса покосилась на бинты на запястье дочери, – всего лишь ухаб на дороге. Не спорю, большой ухаб, но всего лишь ухаб. Ты справишься. У тебя все получится.

У Марлы закрывались глаза. Она засыпала.

Агнесса оставила дочь и поднялась.

– Собирайся. Я выйду в коридор позвонить доктору Стерджесу. Дам ему знать, что выписываю тебя своим решением.

– Хорошо. – Марла помолчала. – Иногда, мама, я дурно о тебе говорю. Но я тебя люблю.

Агнесса заставила себя улыбнуться и вышла из палаты. Проходя мимо поста медсестер, коротко кивнула сотрудникам и в конце коридора свернула в набитую простынями кладовку.

Заперла за собой дверь, привалилась к ней спиной и, убедившись, что никто ее здесь не найдет, закрыла ладонью рот и расплакалась.

Глава 47

Дэвид

От Дерека я поехал к Маршаллу Кемперу, адрес которого мне дала миссис Дилани из дома престарелых.

Оказалось, что он жил буквально за углом от того места, где находился дом Саманты Уорингтон. Строение представляло собой разделенный на две половины невысокий белый кубик с выходящими на улицу двумя дверями. Они были разнесены по краям дома, и сюда же смотрели два совершенно одинаковых окна.

Квартира Кемпера значилась как 36А по Гровеланд-стрит. Другая – 36Б.

Я вылез из машины, свернул к двери под номером 36А и, не обнаружив кнопки звонка, постучал. Никакого ответа. Я постучал посильнее. Снова никто не отозвался.

Я наклонился вплотную к двери и крикнул:

– Мистер Кемпер, вы дома? Меня зовут Дэвид Харвуд. Мне необходимо с вами поговорить!

Изнутри не доносилось ни звука. И я пошел попытать счастья в квартире 36Б. Там работал телевизор, и, когда мне не открыли на первый стук, я решил проявить настойчивость. Через несколько секунд дверь медленно открылась, и за ней показалась пожилая женщина.

– Что вам надо? – спросила она.

– Здравствуйте, – ответил я. – Я ищу Маршалла Кемпера.

Она кивнула в сторону соседней квартиры:

– Он живет рядом. Вы ошиблись дверью.

– Знаю. Но его нет дома. Хотел спросить, вы его не видели?

– Зачем он вам?

– Он мой старинный приятель. Я проходил мимо, решил заскочить. Мы давно не виделись.

Женщина пожала плечами:

– Я не слежу за тем, как он приходит и уходит. Но, судя по тому, что его машины не видно, его дома нет. Я пропускаю «Цену удачи».

– Ради бога, извините. Спасибо, что уделили мне время.

Она собралась закрывать дверь, но вдруг передумала, словно что-то вспомнила.

– Может, уехал с девушкой на выходные?