– Так в этом все дело? – наконец сказал он. – В фургоне? – Он выдохнул и откинулся на спинку стула. Он по-прежнему был настороже, но начал расслабляться. – Вы его нашли? Это…

– Нашли?

– Его угнали. Три дня назад. Вы его нашли? Господи. В чем было… Он у вас? Я могу его забрать? Что произошло?

Я посмотрел на Ясек. Она встала, что-то шепнула мне, затем снова села и принялась наблюдать за Хурущем.

– Да, именно в этом все дело, Микаэль, – сказал я. – А ты про что подумал? Нет если честно, то я не хочу это знать. Закрой рот и молчи, пока я не прикажу тебе говорить. Микаэль, дело в следующем: ты занимаешься доставкой, и такому человеку, как ты, нужен фургон. Но о его исчезновении ты не сообщил. – Я бросил взгляд на Ясек: мы в этом уверены? Она кивнула. – Ты не заявил о том, что его угнали. Я понимаю: пропажа этого ржавого корыта подчеркиваю: ржавого корыта – не должна была сильно огорчить тебя. Но все-таки мне не очень ясно: если его угнали, то что помешало тебе сообщить об этом нам и тем более своей страховой? Как ты можешь работать без него?

Хурущ пожал плечами:

– Я собирался, но так и не выбрал время. Я был занят…

– Мы знаем, как ты занят, Мик, но я все равно повторяю вопрос: почему ты не сообщил о его пропаже?

– Не собрался. Черт, в этом нет ничего подозрительного…

– За три дня?

– Он у вас? Что произошло? Его для чего-то использовали? Для чего?

– Мик, ты эту женщину знаешь? Где ты был в ночь со вторника на среду?

Он уставился на фотографию.

– О господи… – Он побледнел. – Кого-то убили? Ох… Это был наезд? Господи!.. – Он вытащил побитый наладонник, но не стал его включать. – Во вторник?.. Я был на собрании. В ночь со вторника на среду? Господи, да я же был на собрании. В ту ночь и угнали фургон. Я был на собрании, и двадцать человек могут это подтвердить.

– На каком собрании? Где?

– Во Вьевусе.

– Как ты туда добрался без фургона?

– На машине, блин! Ее-то никто не угонял. Я был на собрании «Анонимных игроков». – Я уставился на него. – Твою мать, я туда каждую неделю хожу. Уже четыре года.

– С тех пор, как в последний раз вышел из тюрьмы?

– Да, блин, с тех пор, как вышел из тюрьмы. А как, по-вашему, я туда угодил?

– За нападение.

– Угу. Сломал нос букмекеру, потому что задолжал ему и он на меня наехал. А вам-то что? В ночь вторника я сидел в комнате, битком набитой людьми.

– Ну, сколько ты там провел, пару часов максимум…

– Да, а в девять мы пошли в бар – мы же «игроки», а не «алкоголики». Оттуда я ушел после полуночи, и домой вернулся не один. В моей группе есть одна женщина… Они все вам подтвердят.

Он ошибался: из этих восемнадцати «игроков» одиннадцать не захотели раскрывать свою анонимность. Руководитель группы по прозвищу Зиет – Стручок, худощавый человек с волосами, собранными в хвост, отказался назвать их имена. Он был в своем праве. Мы могли бы его заставить, но зачем? Семеро, которые согласились с нами сотрудничать, подтвердили слова Хуруща.

Среди них не было женщины, с которой он якобы отправился домой, но несколько из них сказали, что она действительно существует. Можно было бы прояснить эту историю, но опять же зачем? Мехтехи обрадовались, когда на Фулане нашли ДНК Хуруща, но это оказалось лишь несколько волосков с его руки на ее коже: если учесть, как часто он грузил вещи в фургон и доставал их оттуда, данный факт ничего не доказывал.

– Так почему он никому не сказал о его пропаже?

– Сказал, – ответила Ясек. – Но не нам. Я поговорила с его секретарем – Лелой Кицов. Последние пару дней он постоянно ныл об этом.

– И просто не собрался сообщить нам о пропаже? Как он вообще обходится без фургона?

– Кицов утверждает, что он просто возит через реку разную мелочь. Импорт товаров в микроскопических масштабах. Время от времени он едет за границу и находит там товары для перепродажи – дешевую одежду, пиратские компакт-диски.