А Изабелла только сейчас поняла, на что он смотрит. На кровати была разложена мужская одежда «секретаря».

глава 18

Сначала он чуть не потерял остатки разума, когда увидел ее голую в ванне. То, что двигало им изнутри, резко захватило власть. Оно требовало:

— Наше. Взять.

Чего стоило удержать контроль, внушить тому ненасытному, алчному, поселившемуся в нем, что надо подождать до завтра. Смирил. Заставил себя отвернуться.

Чтобы увидеть вот это вот?

Проклятое наследие предков тут же взревело в нем, раздирая грудь болью. Самой настоящей, осязаемой. Боль гнездилась в груди, мешала дышать. Зато остыл, затянулся льдом разум.

Наверное, он все время чего-то такого подспудно ждал. Искал в ней изъян. Когда нашел, удар оказался так силен, что…

Норберт стиснул зубы.

Унижать себя расследованием Норберт не собирался. Он просто спросил:

— Что это?

Молчание в ответ.

Конечно она будет молчать! Попалась с поличным изворотливая гордячка.

На самом деле он категорически не желал слышать ответ. Он НЕ ХОТЕЛ знать, с кем она спала и сколько раз. НЕТ! Никаких оправданий НЕ НАДО! Он женится на ней в любом случае. В любом.

Но как же это больно, черт его побери.

— Извольте не покидать своей комнаты, леди. Венчание завтра ровно в одиннадцать. Постарайтесь не опоздать, — бросил, не оборачиваясь, и вышел.

***

Идиотизм ситуации лавиной обрушился на Изабеллу. Простой вопрос. Но даже если бы захотела, она слова не могла выдавить. Да и какого черта?!

Оправдываться? Это было ниже ее достоинства.

Доказывать что-то человеку, в спальню к которому очередь расписана на годы вперед?! Зачем? Он уже все решил и приговор ей вынес.

Она смотрела, как этот опасный, дышащий ледяным гневом мужчина выходит. Слышала, как он приказывает СВОЕЙ страже встать у дверей ее спальни. Слышала бряцание оружия, видела его людей мельком. Он даже дверь не соизволил за собой до конца закрыть.

Изабелла зажмурилась. Страшное унижение, но в какой-то степени она его заслужила. Сама виновата, не надо было…

Наверное это все продолжалось недолго, но все относительно, когда ты сидишь голая в ванне, а за дверью твоей спальни выстраивается стража. Спустя целую вечность в комнату скользнула белая от испуга Мелисса и закрыла наконец эту дверь.

— Ми… миледи… — с трудом выдавила она и заплакала.

— Все хорошо, Мелисса, подай мне, чем обтереться, и помоги выбраться из ванны.

— Миледи Изабелла… — бормотала девушка, опустив голову. — Всех наших изолировали. Стража в коридоре…

— Это ничего, — отрешенно протянула Изабелла.

Но как же это было чудовищно обидно.

Он совершенно не оставил ей личного пространства. Грубо растоптал, наглядно показывая ей в очередной раз, что она никто и ничего для него не значит. Изабелла и не подозревала, что это может ее настолько ранить. Унизительно. Унизительно, просто до крайности.

Надо было задавить в себе это и думать о главном.

— Блант, Гриен? Они вернулись?

— Нет еще, миледи.

Плохо. Гриен, когда увидит тут Аргантарскую стражу, с ума сойдет. Обязательно поднимет шум, разнервничается. Еще удар старика хватит, как ей потом перед его супругой оправдываться? Забирала здоровым, а вышло… Как вышло. Одна надежда, что его как-то сможет утихомирить Блант.

Ей бы переговорить с верными людьми сейчас… Но, очевидно, ей такой возможности не предоставят. У нее будет только небольшой промежуток времени перед церемонией, когда ее свита, согласно этикету, займет место рядом с ней.

— Давай уже спать, — сказала она наконец изнервничавшейся камеристке. — Все равно ничего лучшего мы сейчас не придумаем.

Спать. Утром будет видно.

***